Анна Лазурина - Солнечный зайчик

Валя, удивляясь неизвестно откуда взявшейся смелости, вдруг тихо, но твердо предложила, глядя мужу прямо в глаза:

– А давай разведемся?

Юра на минуту опешил. Но потом собрался и вновь сел на своего любимого конька:

– Давай! Вот только кому ты нужна? С ребенком, безработная и бездомная! Это со мной ты стала человеком! А кем была? Девочка из деревни? Бесприданница!

Валентина молчала. За все прошедшие годы она так привыкла к его оскорблениям, что уже просто не слышала их.

– На что жить будешь? – продолжал Юра.

– А это мое дело, – невозмутимо ответила Валя и направилась в свою комнату.

Юра удивленно смотрел ей вслед. Надо же, эта тихоня совсем изменилась. Раньше стоило ему закричать на нее, она испуганно смотрела на него и молчала. Откуда в ней появилась уверенность?

Юра сам не понимал, почему они до сих пор вместе. Ему нравилось замечать легкую зависть в глазах своих приятелей, когда они приходили к ним в гости. Глубокий взгляд ее больших черных глазах никого не оставлял равнодушным. Она отличалась от знакомых девушек каким-то тихим спокойствием, смирением. Мало разговаривала, улыбалась не поднимая глаз, и старалась побыстрее исчезнуть из общества Юриных друзей.

Разумеется, у него всегда были другие женщины. Догадывалась ли она? Ему было все равно. Иногда он думал, что если бы не его мать, он быть может и не торопился бы со свадьбой.

Лидия Марковна давно мечтавшая о внуке, изводила его вопросами, намеками. Следила за ним, желая узнать есть ли у него невеста. Юрию было двадцать семь лет и он, по мнению матери, был уже «староват» для женитьбы.

Но появилась Валентина. И приняла его предложение.

Сына он любил безумно. Его гордость. Его наследник. Продолжение его рода. Едва завидев Валю с малышом, он приходил в бешенство. Ревновал. Переживал, что она испортит мальчика своим «деревенским мировоззрением». Вот только вчера она в очередной раз заикнулась о крестинах. Что еще придет ей в голову?

Юрий вспомнил давно забытый скандал. Ярославу было шесть месяцев, когда у Вали пропало грудное молоко.

В тот день он пришел раздраженный. Вошел в кухню и натолкнулся взглядом на жестяную банку.

– Что это? – указал он на банку.

– Это молочная смесь, – пояснила Валя. – Приходила врач и посоветовала кормить его этим. У меня больше нет молока, но…

– Почему я в своем доме все узнаю последним? – закричал Юрий. – Как это у тебя не молока?

– Я не знаю…

– Вот значит как! Из-за тебя мой сын должен питаться этой дрянью! – Юра швырнул банку в стену. Банка раскрылась, усыпав пол на кухне белым порошком. – Да какая ты мать, если ты даже ребенка нормально кормить не можешь!

Он вышел, хлопнув дверью. Но, слегка успокоившись, вернулся. Валя собирала с пола липкий порошок и плакала. Тихо и очень горько.

Утром следующего дня Валентина уехала к отцу.

Леонид, ослабший после болезни, изрядно похудевший, радостно оглядел младшую дочку.

– Да ты делаешь меня все богаче и богаче, – улыбнулся он, ласково проведя рукой по ее животу.

– Как не стыдно! При мне! – обиженно выкрикнула Инга.

– Дочка… Чего ты… – недоуменно спросил Леонид.

– А ничего! Почему она уже второго ждет? А у меня выкидыш за выкидышем! Разве это справедливо? Почему все ей???

– Успокойся, – Леонид попытался утихомирить Ингу, но та, схватив с вешалки симпатичную шубку, выскочила из дома.

Валя посмотрела ей вслед:

– Мне очень жаль Ингу, я так хочу чтобы она родила ребенка!

– Всему свое время, дочка. Как я рад тебя видеть!

Валентина приготовила отцу ужин, дала необходимые лекарства. Отец лег в кровать и зашуршал газетой.

Вечером приехал Сашка. Высокий, не растерявший с годами своего очарования, обезоруживающей улыбки и детских глаз, старший брат с искренней радостью обнял сестру.

– Я переночую тут, завтра отца повезу в больницу. Дороги замело, – отряхиваясь от снега, произнес он. – Да и сестренку свою любимую давно не видал.

Отец, утомленный событиями дня, уже спал, а брат и сестра устроились на кухне.

– Как твоя жена?

– Живем, дочка растет. Вылитая Маринка. Ты давно не приезжала. Как тебе-то живется?

– Хорошо.

– У тебя такие грустные глаза, – заметил Сашка. – Что-то случилось?

– Немного повздорили с Юрой. Не обращай внимания…

– Как это – не обращай внимания? Ты мне не чужой человек. Он тебя обидел?

– Саш, мы просто поссорились. И мы оба виноваты.

– Ты только скажи мне, Валюш, зачем ты с ним живешь? Ты же не любишь его.