Юрий Сидоров - Вторая попытка

Теперь можно было в ожидании автобуса присоединиться к закончившим работу раньше «ашкам», посидеть на поваленных и уже полусгнивших деревьях, полюбоваться яркими красками клёнов, идеальным фоном для которых служило низкое серое небо, и даже похрустеть вымытой в расположенном рядом родничке морковкой. Зря собирали, что ли!

Вгрызаясь молодыми крепкими зубами в сочную ярко-оранжевую мякоть, Петя, не осознавая причины, ловил взглядом то выныривающую из-за берёзок с клёнами, то вновь скрывающуюся за ними фигурку Галины Дмитриевны. Как же ему хотелось подойти сейчас к учительнице, чем-то привлечь её внимание, заговорить, неважно на какую тему, и ещё раз украдкой рассмотреть голубоватые ботики, прячущиеся в высокой пожухлой траве.

– Ребята, седьмой «А», седьмой «Б», строимся в колонну и идём к шоссе! – звонко крикнула Мария Михайловна, классная руководительница «ашек», преподававшая математику. – Автобусы должны уже подъехать, так что быстро и организованно выдвигаемся.

С радостными криками и гоготом оба седьмых класса начали собираться и вытягиваться в длинную идущую вприпрыжку цепочку, которую только обладающий незаурядным воображением человек мог бы назвать колонной. Мария Михайловна шла впереди, а Галина Дмитриевна замыкала шествие, следя, чтобы никто не отстал. Впрочем, желающих не то что отстать, а даже притормозить не было – всем хотелось домой. Всем, кроме Пети Проскурякова. Он был готов на что угодно, даже ещё на одну грядку морковки, лишь бы подольше видеть Галину Дмитриевну.

Петя брёл нарочито медленно, даже пытался прихрамывать. Правда, хромота эта мгновенно улетучивалась, как только он забывал проследить за своей походкой. Наконец Галина Дмитриевна обратила на него долгожданное внимание:

– Петя, что с тобой? Устал? Уже немного осталось, не отставай, а то ребята будут вынуждены тебя ждать. А зачем же заставлять всех ждать одного?

– Галина Дмитриевна, я, наверное, ногу натёр! – радостно озвучил Петя вовремя пришедшую в голову спасительную мысль.

– Тогда тем более надо поскорее до автобуса дойти, там сапоги снять и посмотреть. В автобусе есть аптечка, лейкопластырь. Давай, дружок, поднажми. Осталось метров триста, не больше.

– Да не надо мне никакого лейкопластыря, – Петя испугался, что при разувании в автобусе его обман вскроется, – наверное, у меня просто носок съехал.

– Тогда быстренько присядь, вон пенёчек стоит, поправь носок и вперёд – догонять ребят! Я тебя подожду.

Петя присел на пенёк, для вида подёргал за верх высокого шерстяного носка – правда, не на той ноге, которой он так старательно прихрамывал – и уже ровным шагом направился к стоявшей на тропинке Галине Дмитриевне.

– Всё в порядке? Ну, беги, догоняй ребят!

– Галина Дмитриевна, а можно, я с Вами дойду? – заливаясь пунцовой краской, пробормотал Петя. – У нас завтра русский будет?

– Конечно, завтра же суббота, русский язык третьим уроком в расписании стоит, – Галина Дмитриевна посмотрела на лицо мальчика и сразу всё поняла.

«Ну вот, ещё один в меня влюбился! Похоже, ни одна параллель не обходится без этого. Хотя Пете этому рановато ещё, седьмой класс только. А ведь мне уже тридцать три. Как летит время, страшно подумать! Скоро пенсионеркой буду… Но ничего, в меня ещё школьники влюбляются, значит, не всё потеряно! – успокаивала себя женщина. – А что, я вполне симпатичная! Вот только пятно это дурацкое… За что судьба мне такой «подарочек» сделала?»

Галина Дмитриевна и Петя дошли до шоссе как раз в тот момент, когда из-за поворота показались автобусы. Так что никому их ждать специально и не пришлось. «Вот и хорошо, – подумала Галина Дмитриевна, – а то всякие слухи начнутся, что у меня снова появился любимчик в классе. Хотя какой из Пети любимчик? Это ведь он от меня становится пунцовым, а не я от него!»

Учительница усмехнулась про себя, представив показавшуюся совершенно нелепой сцену, в которой она ловила бы взгляды семиклассника и пусть не краснела, но хотя бы розовела при встрече с ним. Хорошо, что такого в её жизни никогда не бывало. А что касается Пети, то надо, пожалуй, построже к нему относиться, это только на пользу пойдёт. Тем более что русский язык и литература явно не относятся к любимым предметам Проскурякова: все его мысли витают в хитросплетениях математических формул и физических законов.

– Галя, чего ты так долго? – подошла к наконец сумевшей отдалиться от Пети Галине Дмитриевне Мария Михайловна. – Я уж начала думать, что кто-то потерялся. Уже и считать начала. Мои все на месте. А твои?