Сергей Шишков - Прости меня, мама. Роман

Чередование луговой степи с зелёными холмистыми дубравами не давало геологам скучать. Обдуваемые южным ветром, они сидели в кузове машины, поворачивая головы во все стороны. Машина иногда резко уходила вниз, проезжая по дну балок и оврагов, где с обеих сторон над ней нависали широкие листья дубов. Это было очень красиво.

– Благодатная здесь земля, – сказал Остромир Олегович, другой геолог, молчавший до этого. Местные жители говорили, что здесь имеются колоссальные богатства не только мела, но найдены железные руды, апатиты, бокситы. Кто-то мне по секрету сказал, что имеется даже золото и платина. Мужчины копают и находят.

– Да, велика наша земля. Хотелось бы поскорее залечить раны войны и зажить богато, – сказал Иван.

Машина стала выбираться из балки и долго поднималась вверх, где вновь обнажились меловые горы. Вместе с ними стал открываться и безграничный простор, в котором, казалось, двигалось небо, возвышаясь широким голубым куполом.

Неожиданно, третий геолог Никифор Николаевич, сидевший с краю, показав рукой вверх, воскликнул:

– Ребята, смотрите, смотрите, какое захватывающее зрелище, орёл – белохвост кружит в небе!

Все увидели парившую в вышине огромную птицу, которая, неожиданно вытянув передние лапы, стала падать вниз.

– Падает, падает, должно быть добычу увидел, – продолжил он.

Все геологи с большим интересом следили за ней, в один миг скрывшейся в зелени деревьев.

Вскоре орёл выпорхнул из зелёного горизонта, держа в когтях крупную рыбу, блестевшую на солнце, набрал высоту и, описав спиральный круг, потонул в бездонной синеве.

Почти три часа двигалась машина до деревни Чернянка. Шофёр Василий сказал, что до монастыря осталось несколько километров. Они проехали ещё полчаса, когда на вершине горы показался одноглавый храм, видимый со всех сторон.

Возле него остановились. Спрыгнув на землю, Иван пошёл к зданию церкви и обнаружил его запертым на большой амбарный замок. Обойдя храм со всех сторон, внизу под горой увидел ещё один храм. Спустившись с кручи вниз, в открытой двери часовни заметил женщину в тёмной одежде, молившуюся перед иконой.

Подождав, когда закончится молитва, он окликнул её:

– Простите, матушка, я от отца Власия, нельзя ли у вас переночевать?

Женщина, развернувшись к нему лицом, спокойным голосом сказала:

– Отец Власий? Где находится наш скиталец? Блаженный человек, давно не заглядывал в наши края.

Иван ответил:

– Сегодня встретил его на молитве в Успенском соборе.

Женщина внимательно смотрела мужчине в глаза, словно удостоверяясь в правоте этих слов, и спросила:

– Кто вы и куда путь держите?

Назвав своё имя, Иван объяснил причину приезда в монастырь дальней дорогой из Белгорода в Воронеж, куда они, ленинградские геологи, отправляются в экспедицию.

Женщина удивлённо спросила:

– Вы из самого Ленинграда?

Он ответил:

– Да, из Ленинграда.

Внимательно осмотрев его, она уже более приветливо сказала:

– Меня зовут матушка Анастасия, я в этом монастыре монашествую после того, как умер мой батюшка отец Вячеслав Васильчиков. Все верующие его знали. Светлая ему память. Вон здесь его и похоронили, возле часовни. Не могу от него никуда уйти, молюсь за него и за всех святых и грешных. Да и монастырь без меня порушится. Да ладно, пойдёмте, покажу вам кельи. Там давно уже никто из монахов не живёт, а если кто заедет, так останавливается.

Они поднялись обратно наверх, где в отдельно стоящем одноэтажном здании матушка открыла дверь и впустила туда геологов.

Кельи были маленькими с низкими потолками и кроме стоявших деревянных кроватей с матрацами, наполненных сухой травой, в помещении ничего не было. Пришлось разместиться по-походному. Матушка хотела сразу уйти, но Иван, поблагодарив её за ночлег, спросил:

– Матушка Анастасия, завтра рано утром мы уедем и хотели бы от вас узнать что-либо о монастыре. Не можете ли вы показать его нам?

На что монахиня ответила:

– Пока ещё светло, пожалуй, покажу. Через полчаса я буду у вас.

Ровно ко времени она явилась. Все геологи собрались возле здания. Матушка, расспросив имя каждого гостя, ещё раз назвала себя и пояснила, отчего обитель носит необычное своё название мужского Холков-Царев-Николаевского монастыря.

Оказалось, что «Холковым» он значится по наименованию реки, «Царёвым» – потому, что царь Алексей Михайлович, отец Петра Первого, дал жителю деревни Холки будущему настоятелю монастыря Ефрему жалованную грамоту на безоброчное владение землёй. Тогда же при нём построили и первую церковь, освящённую в честь иконы Николая Чудотворца. Так здесь появился небольшой монастырь и посёлок, в котором и доживали свой век последние его монахи и отшельники.