Андрей Голубев - Две грани

Обычный «томичный» вечер:
Клиенты спокойно отдыхают,
Не ждёт никто увечий,
Никому никто не угрожает.

Денис на танцполе общался,
Лёшка за столиком сидел,
Фёдор в центре оказался,
Рядом с барменом сел.

И вдруг, интересная картина:
С двух сторон, как зелёная река,
Сверкающая словно серпантином,
И орущая гулом слегка,
Бежали парни в зелёнке,
В какой-то явной напряжёнке,
Тыча пальцами на Федю в центре,
Оказавшегося случайно в эпицентре.

Понял Фёдор: «Это хана».
И неравная явно война.
Потоком сразу его снесли,
И чуть позже с битвы унесли.

Геройствовать было бесполезно.
Стояла задача выжить.
Богу молился, если честно,
Живым остаться лишь бы.

Нокаут дважды испытал.
Будущая супруга спасала,
Оттаскивая через накал,
Передышку Феде давала.

Он видел, как вдалеке,
Под грудой зелёных тел
Лёха почти налегке.
Выбраться как-то сумел.
Но снова его положили,
Движения активного лишили.
Лёха всех обхитрил,
И себя кадетом закрыл,
Которого свои же пинали.
По Алексею мало попали.
Кого-то ещё за ногу укусил,
Отбиваясь из последних сил.

Денису мало досталось,
Кадетам Федя был важен.
Звезда на голове осталась,
На Фединой лысине отважной.

Кадетов реально море,
Даже не все вместились.
Точно полсотни более,
Но ударить все стремились.

Вся жизнь перед глазами
Пронеслась у Феди в миг,
Меняясь людскими образами,
Фёдор ощутил тупик.

Зелёная река утекла,
Охранников подняли слегка.
Федю в больницу отвезли,
До машины на руках отнесли.
Но когда проверили урон,
Оказалось не так страшно.
Как маленький прошёл слон.
Травмы были не опасны.

Обратно Федя вернулся,
Отказываясь домой ехать.
Каждый недруг заткнулся,
Желая «Томичку» объехать.

Кадетов потихоньку ловили,
Иногда они попадались.
С ними порой говорили,
Периодически даже извинялись.

Прошла эпизод охрана достойно,
Выжили в неравной войне.
Поступок кадетов, отстойный,
Заваривших кашу в борьбе.

Напарникам Фёдор благодарен.
Братьями стали навеки.
Уважителен и солидарен,
В защитном мужском свете.

Интересный особый момент,
В «Детском Парке» произошедший.
Подарил Фёдору эксперимент,
В опыт из теории сошедший.

Продавщица из отдела прибежала,
Пожаловалась и рассказала,
Что из кассы пропала наличка,
И непонятно, что за птичка:
Прилетела и всё подчистила,
Улетела весело насвистывая.

У Фёдора были глаза
Дополнительные повсюду.
Камеры, записывающие образа,
Подобные вездесущему спруту.

Запись инцидента посмотрели,
И всю правду разглядели:
Проворонила она, конечно,
Фактор это человечный.

Бросила отдел и вышла,
Кассу оставив открытой.
Зашёл мужичок умышленно,
И совсем даже не скрытно,
Руку в кассу запустил,
Деньги взял и след простыл.

Спохватилась продавщица не сразу,
Через полчаса обнаружив кражу.
Посочувствовал Федя ей,
Рекомендуя быть ответственней.

Ситуация вроде как прошла,
Но продолжение нашла.
Слышал Федя понаслышке,
Что преступники, как мышки,
Возвращаются на место преступления,
В любопытстве испытывая волнения.

И это на практике случилось,
Подарил воришка эту милость:
Вернулся, с улицы в отдел смотрел —
На место, где продавщицу поимел.
Думал, что всё в секрете.
О камерах понятия не имел.
Пришлось оказаться в ответе.
Возможно, и в тюрьму сел.

Заметил Федя его издалека:
Силуэт, запечатлённый в памяти.
И чтоб было всё наверняка,
Без риска, накрученного драмами,
Подопечному задание дал,
Чтоб незаметно с воришкой встал.
Федя с другой стороны подошёл,
Предложив не дёргаться резко.
Преступник с ними пошёл.
По факту запись показали,
С поличным застали.

Вот так и правда случается —
Преступники возвращаются.

Фёдор в работе пахал,
Разрушающая его черта.
Трудоголизму место давал.
Настолько, что шла тошнота.
По здоровью часто било,
Ну, и внутренне крутило.

Яркие ситуации покажу,
Про угрозу здоровья расскажу:
Работы в «Факеле» чередовал,
Присутствием своим выручал.
Декабрьский месяц тяжёлый,
Тянул работяга прожжённый.
Должности руководящие висели:
В клубе и комплексе начальник.
Они ему звонко прилетели,
Когда заплохело, закачало.