Стейси Тисдейл - Цветочный супермаркет

От Брэдфорда до Лондона три часа на электричке, и такой нюанс, как время, не мешает преодолевать мне 204 мили. На самом деле, дальние поездки расслабляют меня. Когда перед твоими глазами проносятся меняющие друг друга цепочки домов, просторные пастбища со стадами пушистых овец, вьющиеся дороги, продавленные в земле годами, то перестаешь беспокоиться, переживать, злость куда-то вдруг улетучивается, и на их место приходит спокойствие. Ты едешь куда-то далеко, в совершенно другой мир, пусть даже если на первый взгляд он, кажется таковым.

В полдень напоминающая муравейник электричка несла меня в Лондон.

После поездки умиротворению наступил конец. Молнейносная электричка въезжала в джунгли, где деревья и луга заменяют стеклянные небоскребы и заасфальтированные дороги. На каждом шагу спешат неизвестно куда люди, натянувшие свои серые шляпы до самых бровей. Пожалуй, большое количество людей стало главной причиной моего переезда. Да, я родилась в большом городе и провела здесь большую часть жизни, но уже подростком понимала, что мне сложно находиться среди этого водоворота длительное время. Конечно, иногда быть в обществе десятков, сотен и даже тысяч людей приятно, а то и полезно, так или иначе, мы все взаимодействуем друг с другом, но все же чаще приятнее находиться в маленькой кампании близких. Мы просто устаем от скопления незнакомых лиц. А есть люди, особенно уставшие. Они-то и выбираются из мегаполисов в пригород или в города поменьше и пригорода, такие, как Брэдфорд.

Мама с папой живут на пересечении Кросс Сан и Пристли стрит в шестнадцатиэтажном доме на девятом этаже. С самого моего рождения они так ни разу и не переехали, как нередко случается с большинством семей. Это наш дом, сказала однажды мама тете Лу. Здесь много чего поменялось после окончания мной школы. Недолго поразивший здесь наверняка бы не узнал небольшой квартал с высаженными вряд тонкими деревцами меж узорами уличной плитки, но проживший достаточно, чтобы помнить самые незначительные мелочи, увидит старые сохранившиеся черты под толстым слоем новизны.

Возле станции я поймала желтое, напоминающее нью-йоркское такси. До родительского дома еще сорок минут без пробок. Как известно, в Лондоне «без пробок» бывает очень редко. Туманный Альбион пригрело затопившее улицы мартовские солнце. Некоторые представляют лучам свои лица, слегка улыбаясь теплу, наслаждаясь им. Характерная для Англии частая смена погоды вряд ли позволит солнцу долго висеть на небе одному и вскоре, наверняка принесет попутным ветром низкие серые тучи. За окнами проносились застекленные небоскребы, подпирающие те самые тучи, ряды знаменитых брендовых магазинов, красные телефонные будки, множество разномастных рекламных постеров; навстречу плыли двухэтажные автобусы. Возле памятников сновали стайки туристов с брошюрами и фотоаппаратами в руках, фотографируя все подряд на своем пути. Привыкнуть к ним тоже не получилось.

«Лифт временно не работает». Такого рода надпись, прикрепленная к раздвижным дверям, может вывести любого жителя многоэтажного дома из себя. Я была готова лично задушить техников ремнем сумки, когда поднималась на пятый, но, дойдя до восьмого, мысли уже занимало дикое желание присесть. Никогда не любила спорт. И лестницы. Запыхавшись, я еле поплелась до двери и нажала на звонок. Потом снова. Дверь никто не открывал, заставляя меня забеспокоиться о том,, не ушли ли они, или не случилось чего. Я опять надавила на кнопку с нервозным усилием, и, наконец, щелкнул замок. В дверях показалась мама с слегка растрепанными волосами и влажным от пота лбом. Она ни капельки не удивилась моего незапланированному приезду. Может, если бы я приезжала раз в полгода, это стало бы сюрпризом, но в моем случае приезда случаются гораздо чаще. Вокруг светло-карих глаз разошлись лучики мелких морщинок, на губах появилась самая родная во Вселенной улыбка. Я невольно заулыбалась в ответ.

– Кристина, – раскрыла объятия мама. – Снова?

Я кивнула, кладя голову на хрупкое плечо. За маминой спиной видна гостиная, где раскрасневшийся папа пытается перетащить диван к другой стене комнаты.

– Перестановка?

– Захотелось что-нибудь поменять. Как добралась?

– Нормально. Билеты на электричку опять подорожали. Привет, пап!

Услышав мой голос, папа отпустил край дивана, разогнулся и повернулся в нашу сторону.

– Привет, Крис! Как дела?

– Нормально. Ну… не считая творческого кризиса.