Владимир Мухин - Город мертвой ночи

– Какого черта? Я отмороженный псих, – думал Сергей, смотря по сторонам. – Давай на чистоту? Эта сука Леоновна траванула меня какой-то дрянью. Подсыпала, подложила, распылила. Мне как-то плевать. И специально послала из чертовой хаты. Теперь, по вине этой ведьмы, я стал бояться каждого куста, как клиент дурдома.

Хотел снять бабки «с машины», которая на хрен не пашет. Вляпался в какую-то дрянь типа отработанного масла или смазки для подшипников. И теперь валю домой, ощущая себя полным дебилом.

А старая тварь ещё мне скандал закатил, за то, что так долго. Пусть только попробует. Я точно ей съезжу по харе. И не посмотрю, на ее чертов пенсионный возраст…

Чем больше Сергей вел внутренний диалог, тем больше все становилось на свои места. Говорящие банкоматы, ходячие деревья, демонический оператор. Это все превращалось в плоды воображения.

Реальной была только улица с ее небольшими полосками травы, растущей между дорогой и тротуаром. Она больше не радовала зеленью молодого изумруда. А лишь нагоняла депрессию, валяясь у обочины пучками прогнивших ниток.

Неожиданно Максимов вспомнил, как ещё недавно его совсем ничего не беспокоило. Не удручала осень, не бесила зима. И вообще, все времена года были для него безразличны.

Он снимал квартиру с Валеркой Котовым по прозвищу Валерон. С ним «мутила» отношения сексуальная красавица Марина. А сам он улыбался через каждое слово, как «убитый» марихуаной растаман.

Как же хорошо тогда было забивать на работу и подшучивать над Валероном, который все ещё учился в институте, так как был младше Сергея. Как же классно было приводить домой Марину и успевать пару раз заняться с ней сексом, пока сосед шляется в неизвестном направлении! Как же приятно было чувствовать себя простым, молодым, бесшабашным ублюдком!

И как внезапно все это оборвалось… Валерон закончил свою проклятую учебу, и его направили в Сибирь на очень важную, секретную и конечно высокооплачиваемую работу. Он смеялся и обещал приезжать при первой же возможности. Правда, таких возможностей потом было не очень много…

А Марина? Что Марина? Было ли у них что-нибудь с Мариной, кроме этих вагинальных игр на скрипучем диване? Нет… Могло бы быть? Да, ещё как могло.

Только кое-кто боялся потерять свободу, кое-кто не желал сделать решительного шага вперёд. Кое-кому проще запихнуть руку в недра кровавого монстра, чем просто выразить свои чувства. И этот кое-кто не только Сергей Максимов. Поверьте, не только он…

Да и вообще, что говорить теперь? Когда все рухнуло, само собой схлопнувшись, как когда-то могучий СССР. Что ворошить прошлое, которого теперь уже нет? Надо просто идти на съёмную квартиру, объясняться с ее сварливой хозяйкой. И наконец-то поспать, забыв о чертовой голограмме под названием жизнь.

Только осуществить это было не так-то просто. Улица с одинаковыми домами сорокалетней выдержки не планировала заканчиваться. Редкие деревья у обочины, черные витрины встроенных в первые этажи магазинов, машины, которые стояли прямо на дороге, ожидая своих хозяев. И, конечно же, тусклый, депрессивный свет от фонарей и однородного, ночного неба. Все это будто преследовало Сергея, не позволяя ему выйти из замкнутого круга.

Обдумав, что только возможно, и как следует, пожалев упущенные дни молодости, он робко остановился. Впереди длинное, открытое пространство выстроило коридор из домов и асфальта. Позади то же самое.

Бесконечная улица. Нет. Неужели все произошедшее до этого, было отчасти, или не дай Бог полностью, правдой? По спине Максимова побежали колючие точки. Зачем-то он запустил руку в карман. Там лежала слегка влажная карта. Она была реальной. А это уже неплохой знак.

– Господи, да что за шняга сегодня? – Вслух выкрикнул Сергей, но тут же замолчал.

Он вспомнил, что не свернул в необходимый ему переулок. А значит, скорее всего, он в панике забрел на Дзержинского, которая отличалась своей длинной, за что в народе ее называли не иначе, как колбаса.

– Тьфу ты! Спасибо. Ёб ты!! Кретин! – Мужчина довольно сильно шлёпнул себя по голове.

Проклиная сломанный банкомат, мокрую ночь, работу и Леоновну он медленно поплелся назад, чтобы наконец-то осуществить необходимый поворот, который положит конец странному бреду.

Он шел, не гнушаясь наступать в лужи. Иногда спотыкался и начинал материться. Его шаги были, то судорожно быстрыми, то наоборот слишком спокойными. Вскоре необходимая лазейка между улицами была найдена. Сергей шмыгнул туда, словно кот в щель под забором.