Сергей Парахин - Рядовые Великой Отечественной

Крестьян наделили землей. Отменили продразверстку. Ликвидировали бандитизм. В село провели радио. Построили клуб, открыли избу-читальню, школу.

Николай вырос, возмужал, обзавелся семьей, собственным хозяйством.

Нелегко, ох как нелегко, прошла в селе коллективизация. Были и кровные обиды, и ночная стрельба из обрезов, были и аресты.

1932 год и 1933 год выдались голодными, трудными. Иные не могли вынести лишений и умирали, иные бросали землю, хозяйство и уходили на заработки в большие города и на далекие стройки страны.

Но все же колхозы были созданы. Появились машинно-тракторные станции (МТС) – с тракторами и грузовиками, с сеялками и сенокосилками, с мастерскими и бочками горючего.

А 1935 год и вовсе принес неслыханно щедрый урожай. Нужда ушла из села. Колхозники стали зажиточны. Приоделись, обзавелись утварью, железными кроватями, доброй одёжей да крепкой обувкой, цветными платками, да медными самоварами. Следующие годы жили уже безбедно.

А в мире стало тревожно.

Вспыхнул франкистский мятеж в Испании.

Разрасталась японская агрессия в Китае.

Итальянские чернорубашечники вторглись в Абиссинию.

Совершен мюнхенский сговор.

Заключен антикоминтерновский пакт.

1 сентября 1939 года Фашистская Германия развязала Вторую мировую войну.

Вновь, как и много лет назад, пошли войска через село Ялтушков на запад. По-прежнему бодро рысила конница, деловито пылила пехота. Но на этот раз рядом с ними двигались колонны танков, артиллерийских тягачей, грузовиков. В небе плыли эскадрильи самолетов. Красная Армия вступила на польскую землю, чтобы остановить расширение фашистской агрессии на восток, на земли, заселенные украинцами. Границы Советского Союза отодвинулись далеко на запад.

22 июня 1941 года Фашистская Германия без объявления войны напала на нашу страну. Началась Великая Отечественная война Советского народа за свою свободу и независимость.

В те летние дни дороги Винничины были забиты отступающими войсками 12-й армии Юго-западного фронта Красной Армии – солдаты и офицеры, пехота и кавалерия, артиллерия и медсанбаты, штабы и полевые хлебопекарни. Вдоль дорог устало брели беженцы – старики, женщины и дети, телеги, детские коляски, велосипеды, узлы, чемоданы, коровы, козы.

В небе безраздельно хозяйничала вражеская авиация. Фашистские самолеты с воем моторов пикировали вниз и почти безнаказанно расстреливали с воздуха людей, лошадей, машины. Сбрасывали бомбы на переправу. Доставалось и селу – рушились под разрывами хаты, падали под пулями мирные сельчане. На переправе же царили паника, хаос и неразбериха. Все неудержимо стремились на мост через Лядову.

Барский районный военкомат в этой прифронтовой сумятице не сумел и не успел организовать мобилизационный призыв в Ялтушкове. Николай Бачинский остался дома.

Буквально по пятам ушедшей армии в село ворвались немецкие мотоциклисты. За ними пришли кавалеристы из «Венгерского подвижного корпуса». А уж после – основательно расположилась отдельная рота охранного полка СС. Началась фашистская оккупация. Николаю Бачинскому исполнилось тридцать четыре года.

В селе немцы учредили комендатуру, канцелярию, назначили бургомистра, сформировали отряд полиции из струсивших окруженцев и местных предателей. Приказы захватчиков, расклеенные на заборах да на стенах больших зданий, были четки и суровы:

«за укрывательство красноармейцев – расстрел»;

«за хранение оружия – расстрел»;

«за большевицкую пропаганду – расстрел»;

«за нарушение комендантского часа – расстрел»;

«за невыход на работы – расстрел»;

«за оскорбление немецкого солдата – расстрел».

В закрома «Великого Рейха» оккупанты вывезли все зерно нового урожая, весь скот, всю птицу. Вся продукция небольших местных заводов, сахарного, пивоваренного, винокуренного, кирпичного, тоже пошла в эту прорву.

Осенью 1942 года дошла очередь до детей. И парни, и девушки, вся молодежь в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет подлежала отправке в Германию на принудительные работы.

Концу оккупации, концу войны, концу горя человеческого не было предела. Защиты от ушедшей Красной Армии и от далекой Советской власти не видать было из далекой украинской глубинки.

Николай Бачинский, плоть от плоти народной, жил на своей родной, но порабощенной земле, растил хлеб и отдавал его фашистам, выходил на ремонт дорог и мостов для фашистов, возил своей лошадкой обозное добро для фашистов. Хотел Николай, чтобы семья его не погибла от голода или под расстрелом. Как и весь наш народ он люто ненавидел оккупантов.