Анастасия Гумберт - Юпитер. Юго-Западная сторона. Маленький сборник

С этими же эмоциями мы прямо-таки выбежали на улицу, накинув на себя только куртки. Когда я еще надевал свое пальто, я бросил взгляд на часы: было больше полуночи. Было тихо и светло. На поблескивающий от фонарей и луны снег ложились тени домов, заборов, окон и наших тел. Мы легли на этот чистый и холодный снег прямо напротив подъезда. Казалось, все ниже и ниже опускались звёзды и всё вокруг нас ходило по кругу.

– У меня тело растворяется. Проваливается. Ты ничего такого не чувствуешь?

Я сказал, что чувствую, что мои ноги растут и я тоже расту. Я действительно все это чувствовал. Думал, что, если сейчас поднимусь, буду выше всех зданий в городе и дотронусь до коронованной мечты на небе.

– Если небо сейчас решит забрать меня, то мне станет очень грустно, потому что последним, о чем я думал, будет моя боль.

– У тебя нет никакой боли, ты все выдумал.

Легкий вздох его и снова…

– Я и мой старый друг сидели в самой обычной столовой, туда всегда приходили пообедать простые рабочие и школьники, но это была наша любимая столовая, мы любили есть там пироги с капустой и пить красный чай, вот так и в тот день мы сидели и пили чай в при куску с пирожками и шоколадкой «mars», одной на двоих; сидели мы у окна и весеннее солнце придавало нам чувство защищенности и умиротворения. Это было как нельзя кстати, потому что в этот день мы только помирились, но то, что произошло, нельзя назвать ссорой, просто почему-то мы отошли друг от друга, на время потеряли свою связь, я был подавлен случившимся и поэтому в тот день был по-особенному счастлив и спокоен. Он рассказывал мне о своих переживаниях и о том, что случалось с ним за это время, я рассказал о своем немногом. Я так любил его, и он был тем, кого я потерял. В тот день он мне сказал: «Как хорошо вот так вот снова поговорить с тобой. Я чувствую огромное облегчение». И я, черт возьми, до сих пор думаю, как хорошо было разговаривать с ним!

Подъехала машина и свет фар заставил нас зажмуриться. В машине громко играла музыка, и гудел мотор. Фары светили, мотор оставался заведенным, музыка играла, и это заставило меня откинуться от света и посмотреть, но я ничего не увидел, в машине было пусто. Я поднялся и тогда увидел двух людей на заднем сиденье. Почему-то это заставило нас разозлиться, поэтому мы не сговариваясь встали и подошли к машине, я постучал в заднее окно и увлеченные друг другом молодые люди недоумевающе уставились на нас. Я постучал еще раз и парень, вздохнув, нехотя приоткрыл окно.

– Чего вам?

– Особо ничего, знаете, просто мы тут улететь пытаемся, а у вас свет яркий и музыка громкая. Отвлекает.

Они оба нахмурились, переглянулись. Больше ничего нам не сказав, парень закрутил обратно окно старой девятки и просто заглушил мотор. Потухли фары, исчезла музыка и снова только мы на этом белом полотне, с нашими пьяными затуманенными головами и монологами.

– Больше никого не удалось найти, с кем так же хорошо разговаривать?

– Еще в детстве удалось и очень удачно. Об этой дружбе я ничего говорить не хочу, не хочу портить, слишком она чудесна.

– А мне ни с кем никогда дружить не удавалось, я всегда менял людей и водился с разными, потому что мне хотелось новых историй, новых жизней, новых идей. Постоянно я был в поиске, сейчас вот тебя нашел.

– И что, когда меня кинешь?

– Я не кидаю, запомни. Вы сами уходите.

С трудом мы поднялись на девятый этаж и вернулись в квартиру, где было холодно от не закрытого на кухне окна.

– Завтра можно было бы тебе работу сходить поискать, – сказал я, но ответа мне не пришло, и мы молча улеглись в постель одетыми, потому что всё еще холод пробирал и даже одеяла долго не спасали, пока тепло, исходящее от наших тел, не распространилось под столь закрытым пространством и не начало греть не только изнутри. Под утро нас обоих стошнило. Меня стошнило прямо на пол и, проснувшись, мне вместо завтрака, пришлось убираться.

Всё время, пока я убирался, Марк провел в ванной. Когда я ушел на кухню, он вышел ко мне в белой чистой футболке, выбритый и с собранными в хвост волосами. Я лишь слегка одобрительно ухмыльнулся, и мы вместе стали готовить завтрак.

Мы приготовили гренки, сосиски в яйцах, сделали бутерброды с паштетом из гусиной печени и солеными огурцами, заварили чай и плотно поели.

– Хочешь куда-то пойти сегодня?

– Куда-то! – язвительно ответил Марк. – Искать работу кто-то предложил, нет?

Этот его шаг являлся намного большим, чем может показаться. Это значило, что он хочет быть готов к настоящему и будущему и готов расстаться с прошлым. Но день оказался не на нашей стороне.