Валерий Казаков - От Пентюхино до Красновятска. Сборник рассказов

Правда, был у нас тут один фермер, так он ни ужей, ни сусликов терпеть не мог… Как говорится, не нашего поля ягода. Не сеял, ни жал – три коровы держал. Ну и мы его тоже невзлюбили, конечно, фермера-то этого. Он для чего-то дом себе построил в три этажа и кур стал разводить рыжих. А его жена даже в магазин за хлебом на своей машине ездила. Приедет и всего наберет. Даже странно как-то. У нас денег нет, а у неё всегда деньги водились… Ну, потом, конечно, и фермер разорился. Технику продал за долги, хозяйственные постройки разобрал и стал кур разводить, которые хорошо летать умеют. Которых зимой кормить не нужно, потому что они зимой улетаю на юг… Тоже видать понял, что к чему.

– Куры на юг улетают? – не поверил я.

– Улетают, своими глазами видел, – стал уверять Иван Никифорович, – Они не нашей породы, наверное. Большие такие, рыжие. Он их привез откуда-то. Нето из Голландии, нето из Америки. Наших-то курей летать не научишь. Они ленивые.

– А сейчас этот фермер, чем занимается? – поинтересовался я.

– Он стал таким же, как все, – кратко ответил Иван. – Даже выпивать научился. И жена у него больше не кажется нам иностранкой. Постарела, осунулась, говорить стала громко… И живут они сейчас только на первом этаже своего огромного дома – там, где русская печь. Остальные-то два этажа у них пустые стоят. В них даже отопление убрали. Всё равно такую махину зимой дровами не натопишь. А угля у нас тут давно нет. Никто нам уголь не возит. Да и купить его не на что…

Иван Никифорович умолк, посмотрел вдаль, потом себе под ноги и вновь заговорил.

– Я сейчас только одному человеку завидую – соседу моему, Петру Ивановичу.

– Почему? – искренне удивился я.

– Он лесник, – пояснил Иван Никифорович. – А лесники, как известно, всегда при деньгах, потому что исподтишка приворовывают. Как говорится, у воды да у лесу не бывает провесу… Хотя наш лесник – человек хороший. Если его по-человечески попросить – он всегда жердей даст на забор, и на слеги под крышу, и на столбы для огорода чего-нибудь найдет в старой делянке… Ну, унесешь ему кой-когда рыбки свежей, медку или мяса – вот и всё… Хороший человек. Грех жаловаться.

У нас в деревне хороших людей много. Вот, к примеру, Василий Алексеевич, который свою жену в прошлом годе зарезал, тоже был человек хороший. Безобидный, можно сказать человек был. Да… Хотя без ножа никуда не ходил. Даже в магазин за хлебом… Василий Алексеевич был у нас забойных дел мастер. Можно сказать, умелец. Если кому надо срочно быка завалить или поросенка зарезать – всегда к нему обращались. Он никому не отказывал и всегда вовремя приходил. Лицо, правда, у него было каменное и нож огромный за голенищем. Посмотрит – как по уху даст, а так – человек хороший…

Он быков всегда в два счета с ног валил. В клён ударит ножичком-то – и всё, и – готово. Потом горло выхватит и начинает шкуру обдирать, да при этом ещё что-нибудь веселенькое рассказывает, шутит или напевает. Хороший человек был… Жаль, пьяный иногда подраться любил. Метелил всех подряд… Ну, мужики из соседней деревни, видать, осерчали на него. Зимой в проруби утопили. Думали, по весне всплывет. Нет, не всплыл. А так хороший был человек.

У нас в деревне хороших людей много. Даже женщины есть хорошие. Упитанные такие, широкие в плечах, горластые. За нужным словом в карман не лезут. И по улице ходят в кирзовых сапогах. Иногда, правда, кричат, конечно, друг на друга, но сильно не матерятся и худеньких мужиков своих стараются не обижать…

Вот у меня жена, например, тоже женщина солидная, хорошая. Она здоровее меня и моложе выглядит, и по весу явно в другой категории, а со мной никогда не связывается. Не дерется. Боится меня, потому что у меня голос строгий… А так – она женщина хоть куда. И аппетит у неё отменный. Только вот, когда она меня своим знакомым представляет, то всегда почему-то говорит: «Это мой муж. Он человек хороший, только сусликов очень любит». Как будто любовь к сусликам – это что-то подозрительное, из ряда вон выходящее. А я считаю, что всякая любовь человека украшает, и нет в ней ничего подозрительного.

– А праздники отмечаете, как? Раньше-то, я помню, гуляли всей деревней. В Доме культуры концерты устраивали.

– Был у нас и Дом культуры до недавних пор. Хорошее было строение, ничего не скажешь. Его из церкви когда-то сделали. Там даже отопление, помнится, было, как в старину – печное. Печей было три, а труба, почему-то, только одна. Вот, наверное, от этого и сгорел Дом культуры во время новогодних праздников. Сейчас, когда мимо идешь, душа так и сжимается от жалости, так и ноет. Сколько с этим Домом культуры воспоминаний хороших связано.