Людмила Миловацкая: Время нелюбви. Книга 2

– Почему ты молчишь? Ты же давно разведен и, насколько я знаю, практически не общаешься с бывшей семьей.

– Мы разведены, но не развенчаны.

– И это значит…

– Что мы все еще супруги…

– А наши отношения не что иное, как блуд? – усмехнулась Эдит.

Алексей попытался что-то возразить, но Эдит отмахнулась:

– Ладно, проехали! В конце концов, это твои проблемы, рано или поздно тебе придется их решать.

Взглянув на часы, Эдит присвистнула:

– Ничего себе сколько времени!

– Скоро заявятся твои друзья.

Не одеваясь, прошла в душ, оттуда деловито спросила:

– Послушай, ты уверен, что мне надо присутствовать при вашей встрече?

– А что, у тебя на сегодня есть какие-то серьезные планы?

– Мне хотелось бы закончить свою статью.

– Хорошо, поезжай к себе, поработай. Но если освободишься пораньше, возвращайся. Мне бы хотелось познакомить тебя с друзьями.

– Договорились, – поцеловав Алексея, девушка направилась к двери. – Надеюсь, вы не станете много пить? Помни, в понедельник твой доклад, тебе нужна ясная голова!

– Не беспокойся, я все помню, – улыбнулся ей Алексей.

Звук звонка отозвался в сердце Алексея учащенным ритмом, он поспешил к двери:

– Сашка!..

Друзья долго обнимались на пороге дома. В комнату вошли, не разнимая рук.

– Ну, рассказывай, как ты тут, – стараясь справиться с волнением, Александр вынул из кармана большой носовой платок, громко высморкался, с подчеркнутым любопытством стал оглядываться вокруг.

– Все нормально: сыт, пьян и нос в табаке. Одно нехорошо – скучно! Ну что мы стоим, присаживайся, я – напротив: хочу попривыкнуть к твоему новому образу.

– Что, не нравится?

– Наоборот – супер! Ты и раньше был хорош, а сейчас… Персона с обложки глянцевого журнала.

– Скажешь тоже, – улыбнулся явно польщенный Александр. – Вот ты действительно здорово изменился. Увидел бы на улице, не узнал. Я не говорю о прикиде, но взгляд, жесты, манера говорить… Американец или европеец, короче – типичный «западник»!

Хлопнув друг друга по рукам, друзья расселись в кресла.

– Елки, вот время летит! Кажется, только вчера в московской кафешке сидели, сухонькое потягивали, и вдруг… Ты ведь тогда никому ничего толком не объяснил, метался, как в угаре.

– Так оно и было. Раздумывал до последней минуты, надеялся, что Елена передумает, ждал ее.

– Не жалеешь, что уехал?

– Жалею, но будь передо мною выбор, сделал бы то же, – твердо ответил Алексей. – Предложение, какое поступило мне тогда, дважды не повторяется. В Америке наши профессора на лаборантской ставке не редкость, а тут и должность нормальная, и перспективы…

– Но в твоем институте тоже были хорошие перспективы.

– То-то и оно, что «были». После смерти Самуила тему закрыли, лабораторию растащили, я остался не у дел. А тут как раз подоспело письмо от Максика: всемирно знаменитый институт готов подписать со мной контракт.

– Не обманули американцы-то?

– Нет, все в соответствии с подписанным договором: занимаюсь высокой наукой. Клеточные технологии – дело серьезное. На пальцах такую науку не сделаешь!

– Ну, а как дела у Макса?

– Сейчас сам у него расспросишь, обещался подойти к трем часам, так что скоро увидитесь.

– Он все так же пунктуален?

– Да, слышишь звонок? Это он!

Александр бросился к двери, в прихожей раздался его радостный возглас:

– О-о-о! Забурел, забурел!

Хрестоматийная фраза вызвала у Макса мальчишескую улыбку, он молча обнял друга.

– Давайте, давайте за стол, ребята, – Алексей выставил бутылку виски.

– Я же привез вам нашу, московскую, – встрепенулся Саша.

– Дело, – потер руки Макс.

Разлив водку по рюмкам, Алексей поднялся:

– Ну что, за встречу?

Друзья засиделись в гостях допоздна. Алексей уговорил их остаться до утра:

– Саш, ты ведь забронировал номер?

– Да, все оплачено.

– Вот видишь, номер за тобой, можно не суетиться, а Макс теперь у нас человек свободный, отчитываться не перед кем.

– Ты ушел от Татьяны? – удивленно взглянул на друга Саша.

– Нет, это она от меня ушла.

– Шутишь!

– Какие шутки! Татьяна у нас женщина серьезная!

– Что, пизнес-леди? – хохотнул Сашка.

– Вот именно. Бизнес у нее пока небольшой, но с ее характером, работоспособностью дело пойдет, да и муж новый поможет.

– Вот даже как! Он американец?

– Разумеется. У Татьяны все спланировано: решила стать стопроцентной американкой – и станет. Можно не сомневаться. Впрочем, я не в обиде, каждый устраивается, как может.