Регина Пименова - Хроники Вилдена. Книга 1 - Гибель Империи

Император кивну, Вэмиш сделал необходимые пометки в тетради.

– Есть ли какие жалобы, просьбы, информация, которую хотели бы донести до Императора? – Спросил канцлер, внимательно взглянув на герцога.

– Мой Император! Травис, мой старший сын и наследник выбрал себе супругу – сестру барона Го́дри Тра́верта Ара́ну. Мы просим вашего одобрения на этот брак.

Катар Вэмиш взглянул на Императора. Чогос слегка наклонил голову в знак согласия.

– Император выражает свое одобрение и дает согласие на этот брак. – Огласил ответ Императора Канцлер. – У Вас есть, что еще сказать?

– У меня всё. – Поклонился герцог, с трудом удерживая на лице почтительную улыбку. Император не разговаривал с ним, словно с каким-то мятежником!

– С докладом вызывается герцог Дургу́нский Па́ррин Тарл.

Высокий, плотный молодой мужчина с огненно-рыжими волосами принялся за свой доклад. Табуны его увеличились, сообщил он, но двух жеребцов-производителей похитили Вольные, убив при этом пастухов и угнав более трех десятков коней. Так же Тарл сообщил, что вольные в последнее время стали небольшими отрядами по десять-двенадцать человек совершать стремительные набеги и укрываться в Узком ущелье. – Крестьяне жалуются, мужчин убивают, женщин бесчестят…

Чогос заметил, что консул поднял один палец левой руки, покоящейся на эфесе меча. Хочет что-то сказать. Император кивнул, догадываясь, какие речи заведет Дренден.

– Почему бездействует прославленная твоим отцом конная гвардия? – Прикрикнул Норик, словно на нерадивого солдата.

Паррин покраснел, оскорблённый подобным отношением, но сумел обуздать гнев. Не стоит при Императоре выказывать подобные эмоции.

– Доблестный консул, – начал он оправдываться, – невозможно угадать место и время очередного набега…

– Так устройте засаду при входе в Узкое ущелье! – Рявкнул Норик.

– Какие именно кланы совершают набеги? – Спросил Чогос.

– Они нападают без знамен и знаков, мой Император. А засады мы устраивали, доблестный консул, только вот хитрые они – дозорные у них на Царь-горе сидят. Через увеличительные кристаллы степи просматривают и зеркалами знаки подают…

Норик хотел что-то сказать, но Император остановил его движением руки.

– Паррин Тарл! Этот вопрос мы решим отдельно. Не покидайте дворца, Вас позовут. – Сообщил свое решение Чогос и кивнул канцлеру, чтоб тот вызывал следующего.

Когда очередь дошла до графа Вэмиша, он тоже сообщил о набегах вольных на крестьян. Все набеги проходили по такому же сценарию, как и в Дургунских степях. С этим нужно что-то делать – решил Чогос.

– Лора́с Вэмиш. Об этом мы поговорим позже в частном порядке. Вас пригласят.

Утомительный процесс выслушивания докладов подошел к концу. На границе с Вечным лесом было спокойно, на побережье Холодного моря совершали набеги пираты. Гномы Высоких и Низких гор не показываются. В целом все как обычно. Но Вольные всерьёз беспокоили Чогоса. Он клялся защищать свой народ и не знать покоя, пока вражеские сапоги топчут его земли. Это нельзя оставлять просто так…

Крестьяне, ремесленники искали справедливости у Императора, просили защитить от жадных господ, забирающих почти все произведенное ими, от чего сами крестьяне голодают…

Чогос много раз присутствовал на Публичных днях отца, знал, как это происходит, но самому принимать решения было сложно. И Чогос старался, пока все было хорошо – и волки сыты, и овцы целы. Уже начала сказываться усталость. А как же приходиться его малому совету? Они-то всё это время стоят! И все же уже весьма почтенного возраста… Нет такой порядок дел нужно срочно менять.

Ну вот, наконец, и простой люд высказал все свои просьбы и жалобы.

– Хронист! – Обратился Император к человеку, фиксирующему все в документах. – Пиши мой приказ! Простой люд, не состоящий в гильдиях и общинах, с жалобами и просьбами к Императору будут являться каждый первый день новолуния после второго звона колоколов ка́риапты 6 6 Ка́риапта – храм Отца и Матери . В Публичный день с просьбами, жалобами и прочими обращениями являться только представителям гильдий, общин и объединений, представляющих волю своих членов и несущих им мое слово!

Члены малого совета лишь недоумевающе переглянулись, но что-либо предпринимать или возражать не стали. За это можно и головы лишиться. Чогос безжалостно рушил сложившиеся в веках устои, а они даже не могли ничего изменить. «Хитер этот мальчишка! – Подумал канцлер. – А ведь об этом изменении он нам ничего не сообщил! Знал, что мы возражать начнем. А так приказ издан, народ его услышал, хронист записал и уже ничего изменить нельзя. Хитер, хитер…» Все, что оставалось делать Катару, так это притвориться, что он нисколечко не удивлен.