Фёдор Титарчук - Закон времени и обычные люди. Сборник фантастических историй. Часть вторая

«Все они одинаковы! – ухмылялась она, пихая ногой коробку с колбасой в сторону морозильника. – Одно подавай! А здесь…» Что, собственно, здесь, она не успела закончить, так как мысль её была прервана все тем же неугомонным очкариком в обветшалом пиджачке да сетчатой авоськой в тоненьких руках:

– Тогда мне килограмма полтора по 2—10!

– Ну что Вам непонятно, мужчина?! – с нескрываемым хамством повернулась в его сторону Марья Васильевна. – Нет колбасы.

– Ну, так привезли же…

– Вы меня удивляете! – подперла руками груди продавщица. – Вы что, не понимаете?! Привозят мало – разбирают быстро….

– Но я же вчера весь день просидел у окна! – потрясал руками незадачливый покупатель. – Не было в продаже колбасы! Я все видел!

– Видел он! – хмыкнула Мария Васильевна. – Что он там видел в своих очечках то?! Да ты и свою бабу не увидишь, если она тебя не толкнет, проходя мимо. Иди отсюда, зануда. Нет колбасы. А для тебя и не будет. – и с чувством неописуемого величия Марья Васильевна покинула место у прилавка, отправившись в подсобку.

– Куда Вы? – кричал мужичонка, переходя на истерический вопль. – Позовите заведующую! Дайте книгу жалоб!

– Закончилась книга жалоб! – парировала величественная Мария Васильевна, элита советского общества – работник торговли.

В подсобке уже сидели Клавдия и Алевтина, попивая только что заваренный чаек и сдабривая его бутербродами с колбасой и икоркой. Икры было совсем немного, поэтому и икорные бутерброды лежали отдельно, символизируя своим наличием причастность к привилегированной касте.

– Садись, попей чайку, Машенька, – предложила Алевтина. – Угощайся бутербродами. Только нарезали.

– Ой, спасибо, подруженьки. Сейчас, одну минуту.

Добротный смесевой чай, состоящий по информации на упаковке 50 на 50 из индийского и черного байхового грузинского, наполнил стакан.

– Ой, я вчера такие колготки оторвала. – хвасталась Клавдия, демонстрируя пухлую ногу, обтянутую нейлоном телесного цвета.

– У Ленки из галантереи? – оживились женщины, завидуя подруге завистью продавца, которому не достался кусок свежей говядины. – Сколько отдала?

– Нет, не у неё, – единая каста привилегированных сразу же расслоилась, подняв обладательницу новых колготок над остальными. – У Валерии из ЦУМа. Привезли, болгарские.

– Надо же, – простецки Марья Васильевна потрогала ногу возвеличенной подруги. – А мне ничего не сказала. Я же вчера с ней в подъезде столкнулась. К своему хахалю таксисту прибегала, потаскуха крашенная. И это при живом то муже!!

– Да ты что?! – тема колгот сразу же была забыта, оставив легкую досаду и нервознось у Марьи Васильевны и Алевтины.

– Живет у нас Шурик – бабник и пьянчужка. Работает таксистом и таскает к себе девок после смены. И вот гляжу, последнее время к нему зачастила Валерка. Её то крашеную шевелюру не спутаешь, – взяла инициативу Марья Васильевна. – Шасть туда, а потом, вечером, обратно, домой, к муже. Помада размазана, тени потекли, юбка мятая. Уж и не знаю, если ходишь к мужику, то хоть потом скрывай следы блуда, вот я в молодости… —и осеклась.

– Что ты? —хваткой продавца-обвеса вцепилась в оговорку Алевтина. – У тебя с этим Сашкой что-то было?

– С кем?! С Сашкой?! – возмутилась Марья Васильевна, поглощая уже третий бутерброд с докторской колбасой. – Да где он? Какой-то таксист! А где я?? Ну вы же, подруги, сами знаете.

Подруги знали, что у Маши муж был инженером, создавал не то бомбы, не то ракеты, страдал бессонницей и близорукостью и если бы не жена из гастронома, то давно иссохся бы на свои 200 рублей с переработкой. «Зато интеллигент! – поясняла Машка, стараясь скрыть свое разочарование. – Начнет рассказывать – и сама не пойму что говорит. Но как говорит! Заслушаешься.»

– А с кем было? – не унималась подруга.

– Да что ты ко мне пристала? С кем было? С кем было? – махнула рукой Марья Васильевна и с набитым ртом добавила: – С кем было – то прошло. Я приличная замужняя барышня. Не в пример какой-то Валерке, потаскушке из галантереи.

– Ну ладно, ладно, подруга, – подмигнула Алевтина. – Лучше бутерброд с икоркой отведай. Вчера привезли. Сразу же приехали из исполкома и почти все изъяли. Что успели спрятать, – угощайся. Кто знает, когда теперь икорку-то увидеть придётся?!

«Тебе ли говорить! – с улыбкой поглощала бутерброд Марья Васильевна, продолжая внутренне поносить Алевтину. – Твой-то обрюзгший боров на партийных пайках вон как разожрался. Прекрасно себя чувствует! И курочка, и колбаска, и, небось, икорка когда ни когда перепадёт. Тебе ли жаловаться?!».