Кира Бартоломей - Девочка-ветер

От него исходит тонкий, едва уловимый, аромат одеколона и еще чего-то незнакомого, волнующего. Он гладит меня по голове и баюкает, как младенца. Открыв глаза, я вижу его удивленный взгляд, мне кажется, он даже испуган. Больше всего на свете мне нужен сейчас этот рыжеволосый человек с синими глазами, который видит меня насквозь и, похоже, способен чувствовать и понимать меня. Мы так близко друг к другу. Он прячет свое лицо у меня на шее, и горячая волна захлестывает все на свете.

Я уже не думаю о неком П., который может быть сейчас с другой женщиной. Я не вспоминаю о том, что мужчина с золотыми волосами, чьи губы чувствую на своей шее, сегодня утром еще не существовал в моей жизни. Я знаю его целую вечность. Déjà vu? [6] Дежавю. Дословно «уже виденное» ( фр .). Кто объяснит чувство тревоги, когда попадаешь впервые в незнакомое место и точно знаешь, что ждет тебя за поворотом или дверью? Как сказать ему, что когда-то давно эти руки уже обнимали, а это тело уже любило тебя? Где ты так долго был? Почему столько долгих лет я провела без тебя? Не сон ли ты? Не исчезнешь ли ты так же внезапно, как и появился?

Он что-то шепчет, осыпая мою кожу горячими поцелуями, но я не слышу, меня окутала плотная тишина. Я способна только чувствовать каждую родинку, каждый изгиб, складочку его тела, от которой все дрожит и стонет во мне. Кажется, это сон и я боюсь проснуться, боюсь, что долгие поцелуи, от которых заходится дыхание и останавливается сердце, – плод моего возбужденного ума. Я схожу с ума от тоски по незнакомому мужчине, с которым так давно пыталась стать одним целым, или безумствую от страсти к единственному и желанному, которого мысленно называю Великой Любовью.

У моих студентов заспанный вид. Они медленно занимают места, рассаживаясь преимущественно на галерке. Еще бы! После часовой паузы, проведенной в буфете или в сквере на скамейке перед центральным входом, надо напрягаться. Иностранные языки будущим Пироговым и Боткиным не даются. На улице мягкая теплая осень, а в аудитории до тошноты пахнет краской. Честно признаться, у меня тоже нет желания торчать здесь. Работа.

Я хорошая тетенька и никого не мордую (любимое выражение Фибки Домбровского), а доверительно, почти ласково пытаюсь объяснить моим тунеядцам, что образованный врач должен время от времени научную литературу в иностранных журналах почитывать.

Опыта убеждения у меня маловато, но все-таки иногда появляются желающие (исключая упорных отличников, конечно) пополнить ряды цивилизованных обитателей этой планеты.

После вступительной речи о пользе Fremdsprache [7] Иностранного языка ( нем .). прошу напрячься и предлагаю коротенький тест.

– Двоек ставить не буду. Пока. Желающие могут оставить автограф.

За окном беззвучно моросит дождь. Пешеходы прибавили шагу. Море разноцветных зонтов и нескончаемый поток машин. Темно-зеленый «форд» остановился на противоположной стороне улицы, и мне стало ясно, отчего с утра сосет под ложечкой и хочется спрятаться ото всех.

Надо быть полной идиоткой, чтобы переживать, так реагировать на встречу с человеком, который с переменным успехом так давно морочит мне голову.

Появление Павла в моей жизни очень озадачило Танюшу, и она долго относилась к нему как к существу второго сорта, младшему брату по разуму, считала его извращенцем, отдающим предпочтение партнерам с некоторыми уродствами. Поняв, что для Павла я в некотором роде то же, что для нее – Валюша, она успокоилась, простив даже отсутствие интереса к ее персоне. Редкий случай. Танюше как кислород необходимо внимание. Она чахнет, если рядом нет человека, потакающего ее капризам, своего рода вампиризм, которым она страдает, вытягивая из окружающих способность сопротивляться. Павел же относится к числу немногих, владеющих даром смотреть сквозь Танюшу, не замечать присутствия и не морщиться от ее навязчивой манеры общаться.

Глупейшая ситуация. Сейчас он увидит меня у окна и решит, что я караулю его, как верная собачонка. Хотя откуда ему знать, в каком окне маячит силуэт терпеливой и всепрощающей подруги, которая еще вчера была уверена, что сошла с дистанции. Все сначала? Новый день, новый бой? Сколько можно, девочка моя, наверно, пора остановиться и признать, наконец, свое поражение, не питать ложных иллюзий, потому что это все ненастоящее и ничего не вырастет из отношений, кроме того, что есть.

Подтянут, красив, как всегда. Женщины оглядываются. Еще бы! Как с рекламной картинки «Летайте самолетами “Аэрофлота”».