Геннадий Чухланцев - Я всё смогу

© Геннадий Чухланцев, 2018

ISBN 978-5-4493-9850-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Машина ярко синего цвета неслась по встречной полосе, изредка применяя резкое торможение и снова набирала огромную скорость. Видимо, водителю очень везет, ведь автомобилей на трассе еще нет, глубокая ночь… Хотя, может в таком состоянии он и не представляет, что происходит в данный момент.

По всему, такое экстремальное вождение не могло продолжаться вечно. На резком повороте машину просто занесло и на всей скорости она влетела в кювет, несколько раз перевернувшись.

Горе-водитель после изрядной дозы алкоголя только сейчас начал соображать, в какую же нелепую ситуацию вляпался. Ощущение такое, что ты не можешь управлять своим телом, конечности не слушаются и даже произнести слова не получается. Он чувствует, как по лбу стекает теплая кровь, попадая в глаза и затекая под воротник. Даже на секунду показалось, что не может сделать вдоха и в голове появился противный шум, все внутренности словно выворачивает. Только страшнее всего оказалось даже не это… Погружаясь во тьму, слышал, как на заднем сиденье стонал ребёнок и звал маму.

Где-то под сиденьем зазвенел мобильник, но достать его было невозможно. Кто-то настойчиво пытался дозвониться, раз за разом набирая снова и снова…

– Я наверно уже умер… Такая тишина, такой покой. Ничего не слышу, вокруг кромешная тьма, от всего этого даже страшно. Почему я ничего не чувствую? Где я? Просто сон! Надо проснуться прямо сейчас! Открыть глаза и… Не могу. Господи, как же страшно! Мамочка, где же ты? Дай мне руку…

Неизвестно сколько прошло времени, прежде чем Витя смог услышать знакомый голос. Ведь его он слышал раньше практически каждый день, до боли знакомый, родной… пока еще не совсем понятно, о чем она говорит. Да, это голос мамы! В нем чувствуется нотка тревоги и бессилия.

Собрав все силы, преодолев боль пытался произнести – «Мама», но что-то мешало в горле и не давало говорить. Постепенно открывая глаза, увидел перед собой её, но совсем не такую, которую знал раньше.

Сейчас перед ним сидела женщина с печальными, впалыми глазами. Теперь же её лицо было исчёркано глубокими морщинами и сильно осунулось. Губы дрожали, и по щеке стекала слеза. Почти посидевшая голова и худенькие руки, которые сжимали руку сына.

– «Очнулся, сынок! Очнулся! Я знала, я верила!»

На крик Анны Валентиновны сбежались медсестры и вошел врач в белоснежном халате. Они то и дело показывали на приборы, стоявшие рядом и что-то постоянно говорили. Вокруг началась какая-то суета. Витя сейчас ничего этого не слушал, он был подавлен. Понял лишь то, что его тело приковано к постели. Такое ему приходилось видеть в кино, и он знал, что, наверное, это была какая-то травма позвоночника. Теперь уже из его глаз побежали слезы, и сердце сжималось в груди. Осознавая все больше и больше свое бессилие, где-то в душе закрадывался страх и медленно начинал терзать внутри.

«Мамочка, что со мной? – прошептал ребёнок. – Я скоро умру, да?»

Анна Валентиновна прижалась к сыну и со слезами сказала: «Нет! Что ты такое говоришь? Ты живой, здоровый!»

– а почему с тобой нет папы? Где он?

– Дома папочка, дома. Приедет скоро, как только освободиться!

Матери удалось совладать собой, чтобы солгать сыну, но ложь была во благо. В данный момент она не могла сказать, что отца больше нет. Ей вообще было трудно думать о произошедшем кошмаре, который продолжался по сей день.

В тот злополучный вечер Михаил приехал на встречу к друзьям вместе со своим сыном. Там многие выпивали, праздновали день рождение очень хорошего знакомого. У отца даже мыслей не было о выпивке, ведь с ним маленький сын.

В самый разгар застолья, поддавшись на уговоры выпевшей толпы, Михаил, пока не видел Витя, пропустил пару рюмок коньяка. По началу его останавливала совесть, но позже он уже перестал контролировать себя. Ему стало совсем весело, иногда даже забывал о том, что рядом находится родной человек. Витька пытался остановить папу, только тот совсем перестал обращать на него внимания. Попросив о том, чтоб позвонить матери, получил жёсткий отказ.