Елена Блоха - 90 дней в плену

тебя приняли. Теперь сядешь на 10 лет, минимум! Всех вас журналюг пересадим. Ще бы вашего Кисельова сюда! Ничего, и до него доберемся!» – он смачно сплюнул где-то рядом со мной и, выругавшись матом, ушел. Интонация начальника чем-то напоминала Ляшко. А мне, судя по всему, досталось за всех российских журналистов во главе с Киселевым сразу. Даже не знала, то ли честь оказали, то ли оскорбили. Но разубеждать никого ни в чем не стала. Бессмысленно, да и небезопасно.

Потом мне опять приподняли мешок и «пригласили на осмотр» личных вещей. Получив возможность хоть тихонько, не привлекая внимания посмотреть по сторонам, я увидела сына и водителя. Они стояли без обуви, на головы были натянуты футболки, руки были за спиной. У Данила из джинсов вытянули ремень.

Сама процедура осмотра была долгой, утомительной и скучной. Лишь один раз было оживление, когда они перешли к осмотру моего ноутбука. Человек десять сбежались посмотреть на содержимое, положив комп на капот стоящей рядом ДЭУ. Открыли какие-то папки на рабочем столе с фотографиями, может, с митингов, какие-то файлы с текстами, которых в рабочем компьютере конечно много. «О, смотри, русский флаг! Ого, всё! Капец тебе, тетя! Пропаганда, точно! Знаешь, что тебе за это будет?!» – они орали на меня, прыгая вокруг моего ноута. Все это напоминало сцену из фильма про туземцев, впервые увидевших зеркало.

Все это время изъятые у нас телефоны, которые тоже положили на капот рядом стоящего авто в полиэтиленовом пакете, звенели не переставая. Это уже был хороший знак. Значит, нас ищут.

Я посчитала, что с момента нашего задержания прошло около четырех часов. Сегодня суббота, вечер, официально информацию о нас никто пока давать не будет. Но завтра наша пропажа точно не останется без внимания моих вездесущих коллег. Надо дождаться завтрашнего дня. В конце концов, сбушнику и камуфляжникам надоели звонки наших телефонов, и они их просто выключили.

Данила и Володю, после того как они показали свои вещи, опять увели в камеру. Уже стемнело, а сбушнику надо было заполнять протокол осмотра

машины. Оказалось, что здесь нет ни одного свободного кабинета для «работы». А это значит, что задержанных в этом аэропорту довольно много. Да и сами военные, когда разговаривали между собой, несколько раз признались, что выходные все насмарку, много «сепаров поймали», допрашивать до утра придется. Поэтому пришлось сбушному следователю, мне и охраннику с автоматом под мышкой присесть в мою машину, включить подсветку и заполнять протокол осмотра. Другого места во всем аэропорту не нашлось.

Смешно, но, перевернув всю машину вверх дном, следователь забыл поднять подлокотник. Учитывая, что за пять часов осмотра мне уже удалось наладить с ним какой-то контакт, да и автомата у него не было, только пистолет в кобуре, я решила хоть немного повеселиться. Сбушник, пыхтя и щурясь, полусогнувшись на переднем пассажирском сидении, вносил в протокол

длинный список моих вещей, бормоча под нос названия документов, оргтехники, косметики и одежды. «А вы ведь не все осмотрели», – вывела я его из рабочего процесса. Он аж вздрогнул и, обернувшись на заднее пассажирское сидение, посмотрел на меня с ненавистью и страхом. В его глазах читалось, что этот осмотр его самого уже притомил и он поскорее хочет покончить с этим, вернуться домой к жене или подруге, которая постоянно ему названивала, с просьбой провести с ней хоть остаток субботнего вечера, ну, или уже ночи, а тут – еще что-то не осмотрели!

Мне стало его жаль, я приподняла перед ним крышку между сидениями: «Подлокотник». Посмотрев, что там ничего нет, следователь облегченно вздохнул и даже улыбнулся. Осмотр машины и личных вещей с заполнением

протокола затянулись за полночь.

Судя по разговорам следователя и камуфляжников, за нами уже давно приехал микроавтобус с сопровождением. Сказали, что мы поедем дальше. «Значит, все же Запорожье. Не самый лучший вариант», – подумала я.

Про зверства запорожских сбушников неоднократно рассказывали мои коллеги и военнопленные. Перед отъездом из аэропорта мне разрешили

взять личные вещи, свои и сына. «На два-три дня», – уточнил СБУшник. Я растерялась, не знала, что брать. Темно, из освещения только фонарик на телефоне следователя, рядом вооруженные люди с АК и указательным пальцем на курке. Я догадалась взять теплую кофту себе и куртку Данилу, нижнее белье, воду. Сбушник дописал протоколы, сказал, что все остальные личные вещи будут здесь в Мариуполе, в машине нас ждать, погрузили