Олег Пискунов - Наконечник посоха Бога. фантастический роман

Через полчаса мы вновь угодили в засаду, естественно, у нас не было точного плана города дота, а у наших противников был. Поэтому, нас иногда опережали.

«Смогу ли я, после войны на полигоне, убить ребенка? – Вдруг возникла мысль, – наверное да, если он приготовится стрелять в меня. Домой вернусь, если вернусь, вернусь чужим. Какими вернулись воины афганцы, спецназовцы из Чечни. Что ждет меня дома? Криминальная Россия или хитромордая Америка? А может быть нет пути домой. И смерть поджидает меня здесь, на чужбине и не будет у меня даже могилки своей. Может вернуться, когда позволит наконечник, в мир майя? И стать у индейцев бледнолицым мудрецом? Больше не хочу быть солдатом и участвовать в глупых, никчемных войнах».

Увы, от моего желания, ничегошеньки не зависело. От мыслей меня отвлекла ступенька, о которую я запнулся. И ещё требовательный голос сзади:

– Руки вверх и без фокусов. Оружие и амуницию на пол! – Эй, Изохрен Писимякин подошел? Пусть возьмет свои иголки.

Я положил своё снаряжение и поднял руки, Хунак, глядя на меня сделал тоже самое. Слизняк и Путана со звоном бросили на пол скортеры и индивидуальные пояса. Изохрен, вот это имечко! На эту тему есть хороший анекдот:

«Встречаются два витязя в поле, представляются друг другу:

– Я Илья из Мурома, – говорит огромный, как медведь мужик, – поэтому зовусь Ильёй Муромцем. А ты кто будешь, добрый молодец?

– А я – Алёша Попович…, – второй витязь заминается, – …не буду говорить из какого места».

Интересно с какого места был Изохрен? Догадайтесь сами с трех раз. Я не сумел.

В плен нас взял небольшой разведотряд карателей, состоящий всего из пяти человек. Нам связали руки, а на слизня одели смирительную рубаху, невозможно связать ложноручки, которые могут вырасти в любом месте тела. Путана материлась, как последний сапожник.

– Что делать с краснокожим? – Спросил Изохрена, здоровенный детина по имени Сартос, – он не числится на полигоне. Убьем?

– Ты что, ты что, – Изохрен аж обслюнявил себе весь подбородок, – а вдруг, он внешний шпион, патрульный. Я ему иголки под ногти засуну и расколется, как миленький. Арпан просверлит ему ещё зуб до самого нерва и конец, он расколется. Ей богу.

Странное дело, но каратели все были людьми. Значит хозяева полигона не доверяли негуманоидным инопланетникам? А почему? Мне кажется, что они сами люди. Только люди могут наплевательски относится к себе подобным. Другие звёздные рассы, по моим наблюдениям, больше уважают себе подобных. Да и жизнь для них такой же чтимый символ, как свобода или равенство перед богом.

– Арпан, дантист чертов, тащи свою бормашину. – Крикнул Изохрен маленькому мужичку с красным носом.

Ужас, опять попался маленький лысенький извращенец, случайно не брат ли того первого, который погиб от управляемого снаряда? Не военный полигон, а прямо-таки цирк какой-то. Сплошная балаганщина, как сказал мной первый критик, писатель Игорь Луконин. Увы, и балаганщина имеет право на своё существование.

Бедного индейца привязали к старому креслу, зафиксировав его голову зажимами. Несчастный не знал, что такое бормашина, вот сейчас и было самое время познакомиться. Майя умели лечить зубы не хуже стоматологов двадцатого века, правда без техники. И не один майский жрец не додумался бы пытать пленника с помощью инструментов для лечения зубов. Парадокс. Да, за сотни веков человекоподобные продвинулись на много вперед, что уж и говорить. Путану, меня и слизня посадили на пол, на против кресла, наша очередь еще не подошла. Раскалюсь, честное слово, все расскажу что было и не было. Так как с детства боюсь бормашины. Хорошо слизню, у него всё ложное, ложноручки, ложноножки, ложнозубки, а может быть и ложномозги?

– Сверли быстрей, пока Хыдур не подошёл, – сказал Изохрен Арпану, – а то начнёт разглагольствовать о галактическом праве, или о конвенции по защите прав военнопленных. Юрист хренов, ему бы пьяных из трезвяка вытаскивать, а он о высших материях. – Изохрен зло сплюнул на пол. – И иголок побольше затолкай, чертовому шпиону, или нет, иглы оставь для меня.

Судя по по высказыванию про трезвяк, этот парень был с Земли.

– Это кто должен пьяных из трезвяка вытаскивать? – Спросил вошедший полненький мужчина. – Я?

Вошедший во-первых был моим коллегой – юристом, во-вторых был не в униформе, как остальные, а в обычной земной одежде двадцатого века. Серый свитер и черные брюки, на носу модные очки – «велосипеды». В-третьих, он явно был гуманистом. Значит, у нас был шанс избежать пыток.