Олеся Захарова - Не сдавайся. Время быть сильными

Сегодня была ясная ночь, луна освещала тёмную набережную. Никита случайно увидел своё отражение в воде и ужаснулся. Лицо его опухло, на голове появилась небольшая впадина. Нос приобрёл форму зигзага, а челюсть была залита кровью. Как же я пойду на работу? Ведь меня снова засмеют… Он глубоко вздохнул от досады, и грудная клетка сжалась от боли…

Никита не помнил, как оказался дома. Он всё время куда-то шёл. Падал и вставал, снова падал и опять вставал. Помнит лишь, что встретил девушку, которая обработала ему раны. А может, даже проводила его домой. Придя в свою маленькую комнатушку, он сразу же плюхнулся в кровать и проснулся, когда прозвенел будильник, напоминая, что пора на работу. Боль всё ещё не покидала Никиту. Он встал с кровати и заметил, что сидит в чистом белье и на теле нет ни капли крови. А по всей комнате развешаны его вещи, тоже чистые и приятно пахнущие лимонной вербеной. Видимо, кто-то постирал их, пока Никита спал. Но кто? Неужели та девушка, которую он так смутно помнил? И как теперь её найти, чтобы отблагодарить? На столе лежали бутерброды с ветчиной и сыром, а рядом стоял стакан молока. Здесь же лежала записка. Никита скорее раскрыл её и прочёл: «Не пугайтесь. Меня зовут Анна, я работаю медсестрой на пляже. Вчера я поздно возвращалась с работы и нашла вас. Вы лежали один без сознания. Благо у меня был с собой мой медицинский чемодан с препаратами. Я тут же привела вас в сознание и обработала раны. Вы сказали, куда вас отвезти, и я постаралась доставить вас до дома. По дороге вы два раза теряли сознание. Прошу вас, постарайтесь сегодня лежать, иначе ваши раны повлекут за собой серьёзные последствия. Я забинтовала вам голову, чтобы избежать нового кровотечения. Сегодня вечером я зайду к вам ещё, если вы не будете против, и осмотрю вас. Надеюсь, постельный режим пойдёт вам на пользу и не придётся ложиться в больницу…»

Никита прижал к груди эту записку и вновь почувствовал от нее запах лимонной вербены. «Она спасла меня! Не могу поверить! Не испугалась и не отвернулась! Она помогла мне. Благодаря ей я жив!» – радовался про себя Никита. Он схватил бутерброды и стал есть с таким наслаждением, с каким никогда ещё не ел. Никогда еда ни казалась ему такой вкусной. Расправившись с завтраком, Никита улыбнулся и даже почувствовал небольшой прилив сил. Он взглянул на время. Пора выходить на работу. Но тут же вспомнил слова девушки, которая просила его на сегодняшний день соблюдать постельный режим.

«Я не могу брать отгулы, – подумал Никита. – У меня нет ни копейки в кармане. Мне нечего есть. Я должен идти работать». Он не сожалел о том, что отдал последнюю купюру корыстолюбивому бородачу. Ведь благодаря ему он смог помочь девочке найти маму. Он помог! И это было для него очень важно. Никита с трудом оделся, преодолевая острую боль во всем теле. На голову нацепил панаму, чтобы не было так заметно перебинтованной головы. А с лицом сделать ничего не смог.

«Теперь я выгляжу ещё ужаснее…» – с грустью подумал Никита и побрёл на работу. Каждый шаг причинял боль. Каждое движение сковывало тело. Он представлял, какая боль ждёт его сегодня на работе, ведь он всегда на ногах. А как же быть в час пик? Когда придётся толкаться между людьми?

«Ну ничего, я потерплю», – решил Никита.

Сегодня его напарником был Андрей Петров, деловитый мужчина лет сорока, который в открытую выказывал отвращение к нему. С утра он, как всегда, поприветствовал Никиту своей любимой фразой: «Привет, даун!», но, заметив его разукрашенное лицо, сказал:

– Ты что это, юнец, решил завоевать авторитет на районе?

Никита молча покачал головой.

– А что же тогда? – не унимался тот. – За что тебя так?

– За то, что я другой… – буркнул он.

– Вот оно что! – засмеялся водитель. – Ну и правильно! Ходишь тут, своей физиономией людей пугаешь да на жалость давишь. А сейчас даже народ в троллейбус не зайдёт. Смотри, если пойдём сегодня в убыток, сам будешь виноват. Жалобу на тебя подам, это я тебе обещаю!

– Вы, Андрей, лучше своей работой занимайтесь! А в мою свой нос не суйте. Я справлюсь! – раздражался Никита.

– А ты, юнец, со мной так разговаривать не смей! Мало проблем у тебя? Так я тебе помогу! Добавлю!

Никита ничего не ответил, залез в салон троллейбуса, и они поехали по обыденному маршруту. И снова всё повторялось. Вот первый пассажир. Вот он недовольно оплатил билет. И вот он опять тускло уставился в окно. Первые полтора часа Никита держался, он терпел и старался никому не показывать своей боли. Но когда начался час пик, ему не поздоровилось. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота, тело пронзала острая боль, ноги подкашивались. С огромным усилием давались ему привычные слова: «Средняя площадка, за проезд!» Он часто дышал, а на каждой остановке по возможности подходил к открытой двери и жадно глотал свежий воздух. Каждое касание вызывало у него боль, а у многих пассажиров отвращение. Никита видел, как многие корчили лица, когда смотрели на него. Парень понимал их чувства. Видеть такого уродца было неприятно. Он заранее мысленно извинялся, что своим видом портит их утро. К счастью, никаких происшествий в час пик не произошло, чему Никита был очень рад. Когда ажиотаж закончился, он сел в своё законное кресло, чтобы отдохнуть, но тут в троллейбус зашла миловидная девушка. Увидев его, она широко раскрыла глаза и в упор уставилась на бедного кондуктора.