Татьяна Медиевская - Всё сбудется (сборник)

Пришла парочка: она – квадратная коротконогая тётка, он – мальчишка лет восемнадцати. Пытка длилась полтора часа. Мальчик вцеплялся мне в волосы, выдавливал глаза, отрывал руки и ноги, над спиной я ему не дала издеваться. Когда эта парочка убралась, получив немалый гонорар, я зашла в ванную, сняла халат и в зеркале вместо себя увидела медицинский атлас акупунктурных точек на теле, и каждая горела красным электрическим светом. Как я выжила, не знаю!

– Послушайте, вы же обещали не рассказывать про болезни. А сами? Где же история? – взмолился Лёха.

– А история в том, что я нашла чудесный способ исцеления! – гордо ответила назойливая дама.

В этот момент объявили, что борт совершил посадку в аэропорту Шереметьево. Собеседница включила мобильник. Ей позвонили, и она, не оглядываясь, быстро, пока ещё никто не успел встать с кресел, направилась к выходу.

Лёха достал свои вещи с верхней полки и ждал, когда проход освободится. Он осмотрелся, не забыл ли чего, и обнаружил в кармашке переднего кресла очки и папку с бумагами. Пришлось звать стюардессу, та посоветовала всё забрать и попытаться догнать хозяйку вещей у паспортного контроля, где её можно наверняка найти в длинной очереди. Но там её не оказалось. Разговорчивая незнакомка исчезла, а у Лёхи остались её очки и папка. По приезде домой он всё убрал в шкаф и за неотложными делами забыл и о находке, и о незнакомке.

За день до вылета Никита позвонил Лёхе и убитым голосом сообщил, что он не может лететь в Гаагу, что у Ирки болит спина, она лежит пластом и не может пошевелиться. Он долго рассказывал, как она упала со скейтборда, как её лечили, какой диагноз. В общем, хана, подытожил друг.

И тут Лёха внезапно вспомнил про очки и бумаги словоохотливой мадам. Может, в них есть какие-нибудь её координаты, подумал он. Кажется, она болтала про какую-то тайну исцеления. Ирка свалилась так некстати. Что делать? Лёха достал из шкафа папку назойливой дамы. В ней лежало несколько листов, написанных от руки.

Общеизвестно, что у нас пять видов чувств: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание. С их помощью мы познаём мир. Искусства созданы человеком для развития и услаждения живописью, скульптурой, музыкой, танцем, ласковыми голосами родных, пением птиц, ароматом цветов, духов, изысками кулинарии. А осязание? Погладить по головке ребёнка, киску, шёлковую или бархатную ткань. Литература! Когда мы читаем книжку талантливого автора, попавшего в резонанс или диссонанс с нашим сегодняшним мироощущением, мы сквозь страницы внутренним взором можем и видеть, и слышать, и чувствовать запах и вкус.

А осязание? Как и какой вид искусства может воздействовать на наши тактильные чувства?

Что услаждает осязание? Автор книги говорит один на один с читателем, а повар – с гурманом. Музыка, запахи пронизывают всё пространство. А осязание? Есть ли искусство прикосновения?

Радостный трепет тела, когда мы погружаемся в ванну, море, речку; стоим под струёй душа, водопада, нежимся на солнышке, греемся пуховым платком, приятные ощущения от тонких тканей – шёлка или бархата. Что знают европейцы об искусстве прикосновения?

Индия знает! Аюрведа – знание жизни. Доктор аюрведы дарит счастье, прикасаясь к телу пациента. Это как танец ангелов с вашим телом. До встречи с доктором X я ощущала своё тело как заброшенный в чулан и забытый дорогой музыкальный инструмент, на котором никто не смог сыграть правильно даже простой гаммы. А доктор X смог бережно и терпеливо настроить инструмент и исполнить для меня симфонию – ликующую симфонию моего тела.

И после того, как «ангелы улетели», тело сохраняло память радости ощущения. Лечение наслаждением – вот девиз аюрведы. И главное, что этим искусством обладают только избранные – гении. Он так знает тело любого человека, так его любит, что силой этой любви изгоняет болезни и вдыхает силу и счастье. И человек вдруг понимает, что тело ему дано Богом не только чтобы заниматься спортом и голову носить, и наряжаться, а само может быть источником наслаждения. Но это не сексуальное наслаждение, а что-то другое… Что? Оно не требует ответных ласк, как в любовных играх с партнёром. Нет, тут что-то другое, необъяснимое словами, поскольку как нельзя передать мистический или сексуальный опыт, так невозможно и тактильный.

«Никакой конкретики – всё ахи и вздохи», – решил Лёха.

Он приехал к Никите. Ирка лежала в постели. Она уверяла, что у неё ничего не болит, пока пошевелиться трудно, но завтра ей станет лучше, обещала приехать мама, поэтому Никита может лететь в командировку. Друг отказывался её оставлять в таком состоянии. Спорили они, но в конце концов решили, что Никита полетит в Гаагу.