Василиса Бессонова - Неожиданные встречи. Дерзкие реконструкции

– Надо тебя переназвать, – отшучивался волшебник, – из Василисы в любопытную Варвару, которой на базаре нос оторвали…. А если серьёзно – мне захотелось новых впечатлений. Я ходил к старьёвщику Якобу, порыться в его сундуках. Сундуки Якоба – это самая интересная штука на свете. Сколько там историй спит! Сколько тайн прячется! Не счесть!

– Что ты нашёл сегодня? Покажешь?

– Отчего не показать, покажу, – Рибаджо полез в карман своей куртки и вытянул оттуда большую пузатую бутылку.

– Что это? – удивлённо выдохнула Васюшка.

– Это старая бутылка из- под вкуснейшего шипучего напитка.

– Пустая? Или там кто-то есть? – Василиса, предвкушая ответ, зажмурилась, Она как никто знала, что у Рибаджо не бывает просто бутылок. Бутылка обязательно будет с сюрпризом.

– Пока пустая! – неожиданно ответил волшебник

– Ой! – Василиса открыла глаза, и в них отразилось такое большое разочарование, что его хватило и, прилетевшему на Васюшкин « Ой!», Кешке.

– Пустая? – нахохлился попугай, – таких бутылок на помойке сколько угодно. Вовсе не надо было тащиться за тридевять земель к старому Якобу.

– Это не просто бутылка, – Рибаджо хитренько прищурил глазки, – в этой бутылке скоро появится история некрасивой девочки.

– Фух! – раздалось за спиной широкоплечего Рибаджо. – Я ничего не пропустил?

Это друг Алька появился с утра пораньше.

– Что здесь было без меня? – Алька зашмыгал носом, изображая собаку, идущую по следу, – Что за бутылка?

– В ней девочка, – икнул Кешка, – некрасивая…

– Живая? – удивился Алька.

– Зачем нам неживая? – ещё раз икнул Кешка.

– Согласен! – кивнул Алька и вопрошающе посмотрел на Рибаджо.

– В ней история жизни слишком даже живой девочки, – волшебник подмигнул Василисе, – она так же, как и Жанна любила повторять – «Кто любит меня – за мной!».

– Её тоже казнили? – сразу сникла Васюшка.

– Нет! – поспешил успокоить всех Рибаджо. – Она прожила долгую, но очень неугомонную жизнь. Ну что полезли?

– Куда? – в третий раз икнул Кешка и выпучил глаза.

– Я внятно говорю? – нахмурился Рибаджо, – Полезем в бутылку, или нет?

– Как? – выдохнула чуть слышно Васюшка.

– Как? – эхом повторил за ней Алька.

– Ну как?! Ножками, ножками, – Рибаджо положил бутылку на землю и еле слышно зашептал:

В то же мгновение Василиса очутилась у входа в большой, круглый, пугающий темнотой туннель.

– Чё пихаешься! – услышала она за спиной возмущённый голос Кешки

– Всё время говорили – «Кешка, не лезь в бутылку, не лезь в бутылку 31 31 Лезть в бутылку – выражение, обозначающее раздражение, озлобленность, гнев. », а теперь лезь! Не поймёшь вас!

Василиса обернулась. За ней, повернув головы назад и вверх, стояли ошарашенные Рибаджо, Алька, с прыгающим на его плече Кешкой. То, что Василиса увидела дальше, заставило её замереть от удивления и ужаса. НЕЧТО, похожее на большую гору из перьев и устрашающего клюва пристально смотрело сверху вниз прямо на без умолку галдящего Кешку. В его маленьких и зорких глазах отчетливо читалась мысль

– Неплохой червячок! Суетливый только. Но мы и не таких едали… – ноги НЕЧТО, похожие на куриные лапы, нетерпеливо переступали с одной на другую.

Быстро оценив обстоятельства, и узнав в НЕЧТО соседского петуха, Рибаджо понял – заклинание- то он прочёл, и уменьшил друзей до размеров, разрешающих пролезть в горлышко бутылки, но сделал это слишком поспешно, без учета окружающей обстановки.

– Быстро все в бутылку, – скомандовал Рибаджо голосом пожарной сирены.

– Так это не туннель, а горлышко бутылки, – успела догадаться Васюшка и тут же услышала знакомый, но не очень приятно пахнущий звук

– Пук-пук! – это мимо носа девочки пронёсся попугай, попукивая на лету от страха и возмущения.

– Он нас склюёт! – продолжала вопить пожарная сирена.

Тут же все остальные влетели в горлышко бутылки не с меньшей, чем у Кешки, скоростью, но с большим разнообразием издаваемых звуков.

Виноградники Шампани

Первое, что увидели Василиса и её друзья, было СОЛНЦЕ! Его было так много и оно светило так ярко и независимо, что сразу заставило ребят забыть все страхи перемещения и простить Рибаджо испытанный ужас. Всех, кроме попугая.