Александр Мирлюнди - Когда Осёл летал выше, чем Пегас. Театральные были и небылицы

Точнее, анти-творческого.

Режиссер пригласил из провинции актера М.., которому даже близкие говорили: «Сёма, ну какой-же ты хреновый артист!»

С ним он поставил «Гамлета» Вильяма Шекспира.

«Гамлет» этот был абсолютное чудовище. Несъедобный, несмотрительный, и невменяемый. С нормальной точки зрения. Но поклонников у театра стало почему-то больше.

Кроме того, появились статьи, где говорилось, что Московский Плохой Театр «Кинг-Конг» хоть и плохой театр, но подкупающий своей искренностью и честностью. И что он «не лишен особого шарма и обаяния».

Режиссер Р-кий стал требовать, чтобы ему дали актерско-режиссерскую мастерскую в ГИТИСе, где режиссер Р-кий мог бы ковать своей могучим неталантом плохих актеров и режиссеров для своего театра.

Ужаснувшись его просьбе, режиссеру отказали.

Режиссер впал в ярость, и поставил свой культовый, а точнее антикультовый спектакль «Женитьба Фигаро». Это была вершина Плохого Театра. Самая глубокая его воронка. Марианская впадина… Все было настолько плохо до блевотины, что это очень сложно описать. Ко всему бонусом прилагался очень плохой несмешной капустник, где смеялись только на сцене. И смеялись крайне неестественно…

Трагия эта закончилась весьма трагично. Как, впрочем, и должна оканчиваться трагедия…

За несколько дней до премьеры спектакля по рассказам Шукшина, на который Р-кий возлагал особые надежды, в театре была потеря в лице не то что плохого, но боле-мене фигового артиста Ф., перепившегося плохого коньяка и умершего от упоя.

Настал день премьеры. Актеры, недавно приехавшие с похорон, молча готовились. Плохие гримеры накладывали на их лица плохой грим…

Начался спектакль, и тут… актер, убитый потерей товарища очень искренне, с болью в голосе подал реплику. Очень хорошо подал. Человечно. Другой актер странно, долго посмотрел на партнера, и ответил. Естественно. Без жима ответил. Хорошо ответил. И другие стали хорошо отвечать! И спектакль ожил! И спектакль пошел хорошо! Живо, честно, здорово азартно! ХОРОШО ПОШЕЛ!!!!!

Впервые в Московском Плохом Театре состоялась овация! Честная, искренняя, добрая!

Актеры плакали… Впервые в своей жизни они играли хорошо…

Режиссер Р-кий на поклоны не вышел. Он медленно спустился к служебному входу, слушая по трансляции рукоплескания и крики «Браво!», бледнея все больше и больше, открыл дверь, и ушел в ночь на дрожащих, еле слушающихся ногах.

Не пришел он и на следующий день. И на следующий тоже…

Когда вскрыли дверь его квартиры, режиссер Р-кий лежал мертвый на ковре с выпученными глазами и с бордовым, апоплексического цвета лицом… Дело всей его жизни провалилось…

В департаменте думали, что дальше делать с театром. Хотели разогнать, сначала, так как актеры не повторили свой подвиг премьерного спектакля по Шукшину, и последующие спектакли играли также, как и раньше, очень плохо…

За то небольшое время, что Плохой театр существовал, он послужил очень даже большим примером. Глядя на него, плохие музыканты организовали что-то типа профсоюза. Затем подняли головы плохие спортсмены. Плохие математики. Плохие электрики и эклектики. Плохие живописцы и плохие картографы. Говорят, были даже плохие библиотекари.

И вот с одной из таких мини-организаций и решили объединить Московский Плохой Театр «Кинг-Конг». А именно с Плохими Цирковыми…

Не всегда соединения это хорошо. Тем более, когда одни – против. Принудительные браки редко бывают счастливыми… Но Плохой театр никто и спрашивать не стал…

Небольшое здание в Хвостовском наводнили бездарные воздушные акробаты, вечно падающие с трапеции на сетку, несмешные клоуны, дурные дрессировщики с несчастными пуделями, и пошлым конферансье. Та атмосфера Плохого Театра, которую так тщательно вскармливали актеры с Р-ким, улетучилась навсегда… Плохой Цирк сожрал Плохой Театр… А потом сожрали и Плохой Цирк. Но это уже другая, не менее интересная и трагическая история…

Уже подходя в сумерках к театру, и глядя на ярко-горящие окна репетиционной аудитории, Серёжа ликовал. Сразу входить не стал. Отошёл в тень арки, и там некоторое время стоял, отдаваясь сладостному чувству ожидания. Увидел актёра из их театра, идущего туда же, куда и он сам. Но Сережа не окликнул актёра. Ему хотелось побыть один на один со своим чувством. Не отрывая глаз от горящих окон, Серёжа через некоторое время сделал первый шаг в сторону служебного входа…