Юлия Чеширская - Сказки очарованного города

– Ррр-а-хха-ха, – со смехом, переходящим на визг, Шери перекочевала с земли на руки девушки, имевшей тонко подмеченное сходство со львицей. Она была удивительно молода для мамочки. Глаза поймали взгляд её бойких, спокойных, проницательных глаз.

– Не надоедай людям, Шери. Ты, львёнок, умеешь найти проблемы! – грозно сказала она, сражаясь с улыбкой и продолжая щекотать девочку, – Ты знаешь, что в джунглях тебя бы уже давным-давно съели?

– Разве её не защитил бы ваш папа-лев? – озадаченно спросил он, бессознательно, по инерции шагая вдоль улицы наравне с ними.

Девушка отвлеклась от Шери.

– Наш папа-лев… Оказался папой-шакалом. Он сбежал, – ответила она, не меняя, в отличие от выражения праведного гнева для лица, настойчивого, мелодичного, тона для голоса, словно бы бросающего вызов чему-то между строк. Таким же она могла бы предложить ему сыграть в шахматы, зная, что играет лучше него.

Львица поставила Шери на землю.

– С дамами-антилопами мне тоже никогда не везло, – подумав, он решил ответить откровенностью на откровенность, – Они слишком нежные. И всегда убегают.

– Может, антилопы были недостаточными для льва? – предположила девушка.

– А может, лев был слишком для антилоп.

– Ты же хотел их съесть, – озабоченно пискнула Шери, справа нападая на его ногу.

– Да не хотел я их есть. Но они не очень об этом знали.

– А тыквы?

– И тыквы не хотел.

– Чего же тогда хотел? Умереть с голоду? – засмеялась взрослая львица.

– Не знаю, – упрямо фыркнув, чтобы спрятать улыбку, он посмотрел на звёзды. Разговор что с одной, что с обеими, что с самим собой неизбежно приводил к этому вопросу.

С минуту они молча шли, сопровождаемые лишь неуклюжей вознёй Шери-львёнка, которая освободилась из кольца материнских лап. Девчушка таранила ладонью в фиолетовой варежке сосульки, что образовались на козырьках нижнего ряда окон жилых домов.

– Я знаю, – искорки тихого веселья вдруг зажглись в глазах взрослой львицы, – Я знаю, что любят львы. Они точно любят ромашковый чай. Верно, львёнок?

– Дааа! – оповестила не менее чем район мокрая из-за талой воды Шери.

– Не знаю, – он повёл плечами, – Никогда не пробовал ромашковый чай отдельно от бурбона.

– Я предпочитаю не отделять его от белого вина. Но, мне кажется, с этим можно сделать что-то. Мир зимы не кончается на глинтвейне.

– Я нарисую тебе усыы! – Шери всеми десятью пальцами изобразила нечто, смахивающее на щупальца морды крота, – У меня есть много фломастеров.

– Никаких фломастеров. Мне завтра на работу.

– Не недооценивай богатства Львиного Прайда, – гордо заявила львица, – У меня есть ацетон.

– Это работает?

– Не знаю. Я никогда не пробовала, – она засмеялась, обрекая на провал все его попытки сдержать улыбку.

Он не знал, любили ли, в самом деле, львы ромашковый чай. Но, похоже, он точно знал, что сам его, непременно полюбит.

***

Шерали – имя персидского, казахского и арабского происхождения. В переводе означает «Великий лев».

– Эй, куда, а ну стойте! А ну стоять, кому сказано! – грозным голосом окликал их старый завхоз, продолжая упрямо бежать следом уже второй квартал, – Вот скажу директору, мало вам не покажется. А ну стой, лови их!

Самым забавным здесь было то, что этот завхоз и их настоящий директор не были даже представителями рабочего персонала одной школы, а потому угроза злобного дяденьки изначально была ужасно бесперспективна. Но дело в том, что когда ты завхоз и уже в который раз обнаруживаешь на крышей своей родной и любимой обители знаний неизвестных тебе подростков до кошмарного криминальной наружности (на одном порваны кеды, на другом порваны джинсы, а на третьем всё цело, но надеты солнечные очки), а они всё тянутся туда, будто им там мёдом намазано, ты наверняка рассердишься, потому что так положено поступить в такой ситуации. Ведь не станешь же ты выяснять, для чего им упрямо таскаться на крышу школы, несмотря на солидную необычность в выборе пристанища юного криминала.

– Ух, настырный же тип! – пропыхтел на бегу Парень-Рваные-Кеды, озираясь на бегущего позади завхоза и присоединившуюся к нему по пути пару полицейских.

– О, ты, наверное, умаялся? – светским тоном осведомился Рваные Джинсы.

– Такими темпами даже в случае чуда, если б вы молчали, к примеру, он нас скоро догонит, – а Очки пребывал, как всегда, в эмоционально сумрачном настроении.

– Быть не может, он рискует стать первым в истории этой Галактики. Может, он совсем не завхоз, а колдун, но шифруется, чтобы спастись от армии ищущих его демонов? – выдвинул предположение Джинсы.