Гегам Севан - Хрустальный замок. Роман. Рассказы

– Что ты болтаешь?

– Тогда скажи, скажи, где твой отец? – запальчиво крикнул я в ответ.

Христо отвернулся. Мне даже показалось, что он плачет.

– У меня, – сказал он, – нет отца.

– Есть! – настаивал я. – И наше правительство его арестовало!

Он весь побледнел, а я уже раскаивался в своей глупости, я видел, как больно задели его мои слова, и добавил:

– Знаешь, я это слышал от наших соседок… в гости к нам приходили…

– Чтоб их… – Сказал Христо.

И вдруг Мило, всё время молчавший, крикнул:

– Всё летит к черту! Сначала ты от нас удрал, потом Рути, пожалуйста, вон что выкинул, теперь Христо… Так у нас и Кристину отнимут.

– Нет, за Кристину я буду драться, – сказал Христо. – Кто хочет, пусть идёт со мной. Я уверен, что это замужество – дело рук Рауфа. Он, проклятый, всё подстроил. Хочет нашу армию изнутри ослабить, перессорить хочет нас. А ты попробуй ещё такое сказать про мою маму! Убью тебя, так и знай.

– Христо, – сказал я, – я очень люблю твою маму, совсем как свою.

– Если б любил, не говорил бы так.

– Клянусь богом, Христо, я не знаю, что это значит.

– И я не знаю, но раз соседки сказали – значит, плохое. Я потом как-нибудь спрошу у мамы, что это такое «шуры-муры». А теперь приступим к делу.

– Пишем!

– Что?

– «Завтра вечером в 10 часов ждём тебя под акацией».

– А куда мы её спрячем?

В самом деле, куда мы спрячем Кристину?

Я предложил наш дровяник. Там можно спокойно оставаться до утра. Но потом, как быть потом?

– Не будем сейчас ломать голову, – отрезал Христо строго и решительно. – Там видно будет.

И мы сочинили такое послание:

«Чтобы спасти тебя от этого замужества, мы готовы похитить тебя завтра ночью в 10 часов. Приходи к акации».

Христо предложил нарисовать внизу сердце, пронзённое стрелой. Эта идея пришлась нам по душе, и мы нарисовали три капельки крови – по капельке от каждого. Осталось поставить подписи.

– Напишем свои имена, – сказал Мило.

– Нет, – возразил Христо, – лучше «офицерский состав армии с обручами».

Так и сделали. Теперь надо было решить, кто вручит письмо.

– Я! – сказал Мило.

– Через кого?

– Прямо в руки.

– Подкараулю. Как только выйдет на улицу – подойду, отдам.

– Ладно.

Поистине грандиозный план наметили мы и, конечно, знать не знали, что за всем этим ещё последует. Главное было похитить Кристину, а там – будь что будет. Таково было наше единодушное мнение, а я… я просто изнемогал от счастья: ведь Кристина будет в нашем дровянике! И мы – с ней! И пусть не то что мыши – пусть нападают огромные крысы! Ничего не страшно!

Домой я вернулся с большим опозданием и с порога уже начал громко стонать:

– А-а-ах! У-у-уф!.. О-ох!

– Что с тобой? – спросила мама, бледнея. – Где ты был? Мы с ног сбились, весь город обшарили, в полицию обращались.

– Я болею, – прохрипел я с трагическим видом, – я очень тяжело заболел. Умру, наверное… Горяченького мне… и в постель…

Мама внимательно посмотрела на меня:

– Откуда ты сейчас?

– О-о-ох… из шко-олы…

– Где твой портфель?

(Забыл! Забыл портфель!)

– В школе остави-и-ил… в школе…

– Почему?

– Учительница сказала, нести будет тяжело. Иди, сказала, иди и ложись немедленно в постель.

– Лгун! – закричала мама вне себя от ярости. – Твою сумку принесли из школы и сказали, что после обеда ты не изволил туда являться. Выкладывай, где был. Ну!

– В школе.

Меня поволокли «в гости к мышам». В «мышиное царство», которое завтра должно было стать нашим счастливым убежищем.

– На всю ночь! – крикнула мам. – Всю ночь будешь как миленький сидеть, пока не выложишь мне правду.

Конечно, на следующий день в десять часов вечера я и думать даже не смел о том, чтобы пойти к акации. Но обрекать себя на дальнейшие муки тоже было глупо – пришлось во всем сознаться маме и таким способом вырваться «из гостей». Долго я боролся со сном и всё старался себе представить, как Мило и Христо, смогли ли они что-нибудь сделать; и всё же не выдержал – заснул глубоким, крепким сном.

На следующий день вечером Христо и Мило поджидали меня возле школы.

– Не ходи домой, – сказали они, – турецкие мальчишки устроили засаду.

– Почему?

– Письмо попало к брату Рауфа.

– Как?

– Кристина…

Нет, этого не могло быть. Чтобы Кристина, наша фея, наша мечта, изменила нам, да так вероломно?!

– Кто относил письмо?

– Я, – сказал Мило. – Я подошёл к ней в бакалейной лавке, отдал письмо и убежал. Из лавки она вышла весёлая, – согласна, подумал я…