Ярослава Казакова - Чудаки из дома напротив. Рассказы

Пришли они с матерью и одолженной у старушки из соседнего подъезда денежкой к «той тётке, которая на курсах деньги принимает», а она деньги не берёт, а вместо этого начинает задавать какие-то странные вопросы. Например, ходила ли Татьяна в детстве в художественную школу? Рассказ о том, как она хотела туда пойти, но её отговорили родители, тётеньку слегка огорчил, а отрицательный ответ на вопрос, посещала ли Таня рисовальные классы, подготовительные курсы при худучилище или ещё что-то в этом роде, расстроил её ещё больше.

В конце концов, она попросила Танюху вообще о чём-то несусветном: нарисовать что-нибудь на предложенном листе бумаги. Увидев результат, тётка окончательно впала в уныние и посоветовала Татьяне с её мамкой не заниматься ерундой. Это Татьяне-то! Прирождённому дизайнеру такое сказать, а?! Ни стыда, ни совести у этой чёртовой бабы, видимо, отродясь не водилось!

Танька у нас, как мы уже поняли, личность творческая, на земных проблемах не зацикленная, а вот я, напротив, женщина земная и вполне себе практичная, поэтому у меня тут же вскочил вопрос про одолженные у старушки деньги: вернули их или как? Лично я вернула бы в тот же день.

Не таковы были творческие личности!

Выйдя из здания, где их только что незаслуженно отправили восвояси, эти две замечательные женщины не придумали ничего лучше, кроме как отправиться в ближайший ресторанчик, да и проесть там к чертям собачьим эти несчастные денежки! Отдадут когда-нибудь, коль живы будут.

Последующий рассказ о ресторанном обеде из трёх блюд очень оживил Танюху. Глазки её разгорелись, аки звёздочки. Щёчки зарумянились аки георгины. Поток слов так и бурлил, снося на своём пути остатки моих представлений о здравом смысле, чувстве долга и прочей подобной чепухе.

Я с удовольствием слушала Танюху, а взгляд мой волей-неволей падал на щербатые чашки, утыкался в захламлённые углы тесной кухоньки, скользил по танюхиным кастрюлям, напоминавшим скорее походные котелки солдат Первой Мировой, побывавшие под пулями. Во мне при этом росла и крепла уверенность в том, что некоторые люди никогда не будут жить хорошо материально. Зато, какая богатая мечтательно-фантазийная жизнь!

Когда мы жили в старом, советских времён квартале, сплошь состоявшем из разных по фактуре и величине пятиэтажек, мне казалось, что наступило самое ужасное время в моей жизни. И действительно, в ту пору со мной произошло много нехорошего. Я потеряла самую лучшую работу в своей жизни, перенесла два выкидыша, с большим трудом, через пни-колоды получила второе высшее образование, которое мне не пригодилось.

Ещё мы постоянно ссорились с мужем, мне не везло с другой работой, а моему ребёнку – со школами, коих она сменила четыре за пять лет обучения. К тому же, мне ужасно не нравился этот район, запрятанный, если так можно выразиться, на периферии центра нашего городка. Он был старательно обойдён транспортными маршрутами, магазинами, школами, поликлиниками и прочими благами цивилизации.

Вдобавок, райончик оказался почти сплошь заселён стариками. Не стариками даже, а скорее старухами, потому что женщины в современном мире нередко переживают лет на десять-пятнадцать своих рано уходящих мужей, и этот факт лишает сна, покоя и разума новоявленных борцов за права мужчин.

К счастью, таковых в нашем подъезде не наблюдалось, зато в нём, как и во всём районе, жило много одиноких бабулек, и даже две с вполне себе живыми дедами. Большинство их виделось мне тогда исключительно вредными, сварливыми сплетницами, а некоторые ещё и неслабо закладывали за воротник, несмотря на почтенный возраст, и потому большим счастьем для меня было узнать, что на втором этаже живёт довольно приятная молодая семья, близкая нам по возрасту и по интересам.

Мать этого замечательного семейства Татьяна, Танюха в просторечии, имела диплом юриста не очень престижного вуза. С работой ей не везло ещё хуже, чем мне. Впрочем, и особой тяги к своей специальности она не испытывала, поэтому так повелось, что по большей части она на работу не ходила, как бы занимаясь хозяйством и ребёнком, голубоглазой, ангелоподобной девочкой Дашенькой. Даша была немного младше моей дочки Веры, и они вполне себе неплохо играли вместе, пока мы, мамаши, обсуждали невероятно важные для себя вопросы бытия.

Почему Танюха «как бы» занималась хозяйством и ребёнком? Да потому что я не понимаю, как так можно заниматься хозяйством и ребёнком, будучи абсолютно свободной от работы! Ну, хоть режьте меня на куски, не понимаю и никогда не пойму! Почему надо подниматься чуть свет самой, будить маленького ребёнка и тащить его в третьеразрядный детсад, забирая только после дневного сна и вечерней прогулки? И так – примерно с полутора лет до школы.