Маргарита Габор - Мальчик и Золотые качели

Рассветы и закаты незаметно сплетались в месяцы и годы. Мальчик, рожденный в ливень, вырос в жизнерадостного трехлетнего крепыша. Вместе с ним, росло и количество того, что он любил: мать, отца, дедушку, мороженое, конфеты, фрукты, гулять по соседним улицам и ходить в гости; птиц, кошек, собак – только добрых, других детей, манго с клейким сладким рисом и еще много-много всего. Но больше всего на свете он любил море. Мог провести возле него весь день, если бы ему разрешили. Каждый раз матери приходилось уносить его с берега на руках. Он вырывался, капризничал, плакал и никак не хотел понимать, что и его маме требуется отдых.

Наступил май, а, значит, пришло и его время отправляться к Шаману. Мальчик запомнил на всю жизнь, что накануне того дня море было особенно красивым. Он сидел на песке, на берегу и жадно разглядывал красоту вокруг. Сумеречное небо было фиолетовым, с такими же нежно-фиолетовыми круглобокими облаками. Солнце медленно погружалось в море, и остатки солнечного света разлились по небу языками пламени. Медленно плыли армады облаков-кораблей, скользя по небесной глади. Лишь некоторым из них в тот вечер досталось несколько мазков золотой солнечной краски.

Вдоль побережья один за другим зажигались огоньки рыбацких домов и бунгало туристов. По влажному песку вдоль берега с веселыми криками промчались трое молодых парней-рабочих. Они катили тележку, доверху загруженную распиленным стволом большой пальмы. Двое юношей с такой силой тянули тележку, что подталкивающий ее сзади парень едва успевал за ними. А когда они, хохоча, остановились, парень упал на песок, изображая сильную усталость. Потом резко вскочил и с размаху бросился в набегающие на берег волны. Мальчик смотрел на них и счастливо улыбался. На острове наступил еще один из бесчисленных красивых вечеров.

Солнце едва успело выглянуть и увидеть свое отражение в перешептывающихся морских волнах, а родители уже подняли Мальчика с постели. Облака на небе казались легче муки, просеянной через сито. Такой была мука на столе, когда мать пекла ароматные домашние лепешки к завтраку. Мать с отцом выглядели нарядными и взволнованными. Мальчик ел завтрак, и все пытался разгадать причину их волнения. Когда он закончил есть, мать нарядила его в белоснежную хлопковую рубашку и штанишки, вынесла из кухни две цветные корзинки с едой и цветами, и они вышли из дома.

Поездка на старом пикапе с крытым брезентом кузовом – островным такси, оказалась долгой, утренний воздух приятно холодил и Мальчик задремал. Наконец, машина притормозила прямо на узкой горной дороге возле буйных зарослей. Они казались непроходимыми. Тут и там лежали груды больших острых камней. Чуть левее дороги, возле высохшего дерева, трава была вытоптана множеством ног. Отец Мальчика взял сына на руки, чуть раздвинул пушистые зеленые кусты, и прямо перед ними зазмеилась узкая тропинка, ведущая вглубь джунглей. Мальчик приоткрыл рот от восторга – настолько чудесным ему показался этот спрятанный от всех путь.

Они шли долго. Изредка раздавался робкий звон колокольчиков – на деревьях и низких кустарниках на одинаковом расстоянии были привязаны маленькие медные колокольчики и нити ракушек. Ветви кустарников касались путников, колокольчики издавали звон, качая хрупкими головами: «правильно идете, правильно!» Дорожка стала совсем узкой и уводила вверх, к горе Старушечий Ноготь. Внезапно их почти оглушил собачий лай и из зарослей сбоку почти выпрыгнул неприметный старый бамбуковый дом. Мать поставила корзинки возле входа, и стая худых собак ринулись их обнюхивать. В этот момент на пороге дома появился Шаман.

Шаман прищурился, глядя на Мальчика, осмотрел его с ног до головы, хмыкнул и едва заметно кивнул. Как будто соглашаясь с какой-то мыслью в голове. Позвал жестом в дом. В это же время на тропинке появились другие островитяне с детьми и корзинками. Тихо переговариваясь между собой, они перекладывали детей и корзинки с руки на руку.

Родители с Мальчиком зашли в дом и стали подниматься на второй этаж по скрипучим ступеням, из которых любопытно таращились шляпки гвоздей на тонких металлических шейках. Они расселись на циновках, отряхнув их от принесенного на ногах песка. Шаман вынул из-под низкого столика мешок из темного сукна. Из него он достал сверток с благовониями и предмет, похожий на рогатку без резиновой тетивы. Сложил все это на стол. Мальчик заворожено рассматривал этого хмурого, высокого человека с длинными волосами и смуглым лицом. Ему было и страшно, и интересно. На всякий случай Мальчик обхватил мамину руку обеими ручками, но не отводил взгляда от незнакомца. Шаман взял трубку, поджег табак от палочки, которую предварительно подставил под пламя толстой кривой свечи. Сделал пару затяжек, и, высоко подняв голову, выдохнул клубы белого молочного дыма.