Виктор Саламатов - Точка невозврата

Вообще мне кажется, что общение в наши дни переоценено. Самые интересные и нужные идеи приходят в тишине. Наедине с собой. Только твоё настоящее и твои мечты. И моя задача совместить эти два понятия в одно. Чтоб в моей жизни воплощать свои мечты в реальность. Начиная с тех, которые были в детстве. Те мечты, от которых мурашки идут по коже, когда начинаешь о них думать. Но вместо этого голова забита какими-то лживыми целями. Зачастую, даже не своими, а своих начальников, подруг, друзей и родственников. Или навеянных рекламой и зомбоящиком.

В одиночестве проще вспомнить, чего ты хочешь на самом деле. И придумать, как это осуществить. Потому что врать некому. Внутренний голос не позволит. Сколько времени уже прошло и сколько ты сделал из того, что хотел? А помнишь ли, чего ты хочешь по-настоящему?

Я собрал верёвки и довольный побрёл по заметённой снегом тропе. Я знаю, чего я хочу. Серёга и Капюшон точно задали мне вектор, втянув в эту авантюру с прыжками. Теперь это моё. На ближайшие несколько лет. А может и много дольше.

Следующим вечером я набрал Дашу, чтобы наконец-то узнать Настин номер. Спохватился, молодец. Язвительный вопрос не заставил себя долго ждать.

– А тебе зачем? Узлы вязать будете?

– Нет, карабин задымился. Давай номер!

– На предохранитель поставь. Чтоб не расстегнулся раньше времени. Записывай.

Затем Лаврова максимально медленно продиктовала мне номер телефона, растягивая по слогам каждую цифру. Понимая важность доносимой информации, я не стал её подкалывать. Хотя и очень хотелось узнать, не была ли она в Эстонии на курсах скорочтения. Но я удержался и просто поблагодарил, не теряя при этом её интонации.

Набрал Настю. Долгие гудки. Наконец послышался голос, с трудом различаемый на фоне дикого и громыхающего звука.

– ЭТО КТО? ― заорал весёлый голос Насти.

– Тёма с моста!

– ЧЕГО?

– АРТЁМ С МОСТА!! ― уже во весь голос тоже заорал я.

– Ааа, привет, я тебе перезвоню, не слышно сейчас, ― уже более мягко, но всё ещё громко ответила она и бросила трубку.

«Ещё б ты слышала», ― уже про себя разочаровано подумал я. ― «Весь подъезд слышал, а она нет. Весь настрой сбила. Пусть перезванивает, если голос ещё останется». Я позлорадствовал и сразу успокоился.

Но, на удивление, Настя голос не сорвала. И настиг он меня около двух часов ночи, когда я уже посмотрел первый сон и готовился ко второму.

– Ты не спишь? ― поинтересовалась Настя.

– Нет! ― ответил я и демонстративно захрапел.

– Ладно-ладно тебе. Могу перезвонить утром.

– Теперь, раз уж я проснулся, будем разговаривать. Хоть до утра.

– Как скажешь, ― и в трубке послышался смех.

– Чем занимаешься?

– Иду домой.

– ???

– Да, да, да. Одна иду домой. На концерте было душно, а тут свежо.

Я посмотрел на градусник, он показывал минус 18.

– Ещё бы не свежо, ― прокомментировал я. ― Ты же вроде в пригороде живёшь. Не боишься совсем освежиться, пока дойдёшь?

– А я к Даше. Она меня с горячим чаем ждёт.

– Как мило. Ещё в вечернем пеньюаре и тёплой кроватке.

– Ага, расфантазировался. А мне сейчас на концерте все ноги в слэме отдавили.

– Где простите?

– Слэм ― это когда под тяжёлую музыку на концертах, люди толкаются, создавая массовый хаос.

– Зачем? ― появился у меня вполне резонный вопрос.

– Ну, это дикий драйв и неотъемлемая часть этих концертов.

– То есть, только что ты толкалась с пьяными грязными панками в совершенно душном помещении?

– Эээ, ну да! Только не с панками, а с альтернативщиками. Это две совершенно разные культуры.

– Ага. Особенно мне понравилось слово «культура». Оно передаёт именно то, что у вас там происходило.

– Да нее, это и вправду весело.

И тут, снова со знанием толкового словаря, мне продолжилась лекция о субкультурах России и всего мира. Это оказалось интересно. К тому же проще спрыгнуть на верёвке с Белого дома, чем заткнуть Настю. Она разговаривала без остановки и даже не спрашивала мнения собеседника, но мне это нравилось. Так что лучше неё, мне бы никто и не объяснил. Спустя минут сорок настал мой черёд рассказывать. Только уже про прыжки. И я с удовольствием поведал ей, как докатился до жизни такой. Про Серёгу и Капюшона. Про то, как сам стоял перед первым прыжком, про основателя этого «вида спорта» ― Дэна Османа.

Настя слушала не перебивая. И когда я закончил ― поинтересовалась:

– А этого капюшона никто больше не видел?

– Нет, ни разу.