Николай Дуюнов - Шурави советские. Записи военного контрразведчика

Это соотношение, когда оно мной было озвучено на очередной конференции, резко изменило отношение ко мне со стороны власть предержащих и повлияло на судьбу всего «афганского движения» в республике. Я был членом Президентского совета, членом бюро ЦК ЛКСМ Киргизии, членом президиума Совета ветеранов войны и так далее и тому подобное. Но после подведения «итогов» войны в Афганистане в 1991 году я на себе почувствовал, что такое не быть киргизом, хотя, для справки, родился и вырос я в родной Киргизии и отца моего звали Аким, в переводе с киргизского – «глава, руководитель». Не помогло.

Сначала поступило предложение перейти на работу в Административный отдел ЦК Компартии Киргизии, а после путча и низвержения Компартии в 1991 году мы остались один на один со своими проблемами, и с этого момента начался массовый отток русскоязычного населения в другие республики, в том числе и в Россию. Не получая поддержки со стороны властей, мы стали устанавливать контакты с «афганцами» России, получая от них реальную поддержку и помощь – в лечении раненых и инвалидов, в реабилитации семей погибших как в России, так и за границей.

Союз ветеранов Афганистана в России возглавлял молодой и энергичный офицер Котенев Александр Александрович, обладающий высокими морально-волевыми качествами, эрудицией и необыкновенным притягательным характером. Он собрал вокруг себя фанатов, готовых трудиться день и ночь во благо боевых друзей. Свежа была еще рана и память о друзьях, оставшихся на горных дорогах Афганистана, кричавших от боли в госпиталях, о слезах матерей, жен и детей, оплакивающих гибель сынов, мужей, отцов.

Котенев А. А. сумел объединить «афганцев» всех союзных республик. Создал работоспособные общественные организации, выходящие прямо на властные структуры и реально решающие проблемы конкретных людей. Он пошел дальше и обязал всех руководителей республиканских, областных, краевых и городских организаций заняться бизнесом и самим решать финансовые проблемы своих «афганцев». Большинство руководителей «афганского движения» энергично взялись за дело и вскоре успешно решали все проблемы своих организаций. Я не оговорился, именно большинство, но ведь было и меньшинство, которое хлебом не корми, а помоги, поддержи и снова помоги.

Мы не относились к меньшинству и сами организовали Киргизское республиканское отделение Союза ветеранов Афганистана, выйдя из состава Республиканского объединения «Родина», входящего в состав ЦК ЛКСМ Киргизии, что, в свою очередь, принесло мне очередную порцию неприятностей по линии общения с лидерами Киргизии, которые даже и подумать не могли о том, что кто-то может жить, не завися от них. Тем более в мусульманском государстве, где все зависят от кого-нибудь. Это надо просто знать и понимать. Это уклад жизни, сложившийся веками, и никакая советская власть здесь ни при чем, она не смогла сломать ни их веру, ни почитание старших, ни убежденность в том, что более богатые и удачливые обязаны кормить и поить их убогих. Это и убежденность в том, что если не дают, то надо отнять. Я не шовинист и с большим уважением отношусь к прагматичному и трудолюбивому узбекскому народу, который живет здесь же, в Киргизии, абсолютно отличаясь и по менталитету, и по образу жизни. Но это узбеки. А это Киргизия. Они и воевали друг с другом в самом взрывоопасном регионе – Ошской и Джалал-Абадской областях, причем с такой жестокостью, какой мы даже в Афганистане не встречали. Мы же, русскоязычные, были между ними, помогая и тем, и другим в налаживании нормальных отношений, ведь это два народа мусульманского вероисповедания и война между ними – это грех, который осудил весь мусульманский мир.

Нас одели в модную в то время «афганскую» униформу с тельняшками и отправили возить продукты, воду, медикаменты и вывозить больных и раненых из района межнационального конфликта, что мы и делали, как бы это ни было опасно. Руководил и поддерживал нас в этой работе мой друг и соратник по Афганистану Кулаков Вячеслав Михайлович, много сделавший и для нашего движения и занимавший в то время должность начальника Особого отдела КГБ СССР по Фрунзенскому гарнизону. О жизни Вячеслава Михайловича должна быть написана отдельная книга, так как это настоящий герой, правда без звезды.

Погасили этот конфликт не скоро, да он, по-моему, негасим, не забудут этого ни та, ни другая сторона, память у них на такие дела долгая. Между ними стояли российские десантники в городе Фрунзе, да и комендантом был назначен достойный человек – генерал Феликс Кулов, жесткий, решительный и, главное, прекрасно знающий психологию своих соплеменников. В городе не было того бардака, что случился в Оше или Джалал-Абаде.