Валентина Спирина - Гетта Маркеловская. Библиотека группы ИСП ВКонтакте

У папы было пять братьев и три сестры. Но надо сказать, что мама в то время не послушалась своей матери. И так, мама с папой, зарегистрировав брак, переехали в Тольятти. Позже сюда переехали папиных два брата и сестра.

Появилась я, когда маме было уже 28 лет. Мама рассказывала, что, когда она была мною беременна, то я вначале быстро шевелилась, а потом всё тише и тише. И в конце концов она подумала, что я умерла. Потом у неё уже сошли воды, а меня еще 20 дней не было.

Мне сейчас кажется чудом Божьим, что я появилась на свет. Нередко у меня появляется мысль, что Бог меня избрал для чего-то. Постепенно мамина болезнь стала обостряться. Мною она почти не занималась.

Вот уже семь лет, как её уже нет на этом свете. Да, я была неправа во многом. На её жестокость мне всегда хотелось отвечать только жестокостью. На её равнодушие – своим. Но сейчас я часто ловлю себя на мысли, что мне хочется обнять её и слёзно вымаливать у неё прощение. Хотя, если бы она в своё время послушалась своей матери, то не было б этого ни-че-го!

Друг, прости меня за серые мысли и скудные воспоминания. Прости, что мой рассказ похож на какой-то сухой документ. Да, конечно, были и светлые моменты, связанные с ней, но их так мало!

Интересно, смогла бы она сейчас меня простить? И смогли бы мы друг друга понять? Когда-то в давней юности я ужасно завидовала тем, у кого мать – подружка. Сейчас я заливаюсь слезами, когда слушаю песни о матери. О! Если б мне обнять её и поговорить. У нас бы получились близкие отношения, как у матери с дочерью. Хотя, кто знает…

Воспоминания об этом человеке бережно храню в своём сердце до сей поры. Этой прекрасной женщине я многим обязана в своей жизни.

В Портпосёлке в 70-ые – 80-ые годы был детский полиомиелитный санаторий «Бережок». Это три деревянных двухэтажных корпуса. Один из них заработал ещё с 60-х годов. И там в виде эксперимента делали заезды для больных с ДЦП. В 5 лет я ещё очень плохо ходила и мама отдала меня в этот санаторий.

В последствии, когда я уже училась в школе-интернате для слабовидящих детей, а также и гораздо позже, когда я была в Тольяттинском пансионате, судьба меня сталкивала с людьми из тех, кто работал в «Бережке». Они мне много рассказывали о том времени, которое я очень смутно помню. Но вот именно того человека и её семью я отчетливо помню с той самой поры.

На тот момент, когда она вошла в мою жизнь, она была женой полковника авиации. Муж её, приветливый старичок, любил окружать себя большим количеством людей. Многочисленные родственники, знакомые всегда наполняли их дом. А с виду он был простым, незаметным, но в этом человеке было столько энергии!