Валерий Сигитов - Последнее дежурство

– Бабья жизнь идет на цыпочках мимо. Поэтому, как только закончу свою психологическую реабилитацию, вернусь в город, – добавила она, глядя на меня искристыми глазами, – а давайте я вам что-нибудь спою под гитару:

Ты не тоскуй – я только осень…

Томить – причуда не моя,

Времен безжалостные оси

С гримасою верчу не я.

Через окно глядишь на танцы

По ветру пущенных листов,

Так дни в лоскутиках квитанций

Глотают урны городов…

Не хочется прощаться с летом?

Меня то просто уломать,

Да шпилит к юбкам самоцветы

Полуодетая зима.

А ты опять проходишь мимо…

Так птицу счастья не поймать!

Негоже отпускать любимых

В чужие судьбы и дома.

Ну ладушки, вразрез сюжету

Для пары жизней задержусь.

Зиме споешь о бабьем лете,

Она не против куражу!

Настя отложила гитару в сторону:

– Может быть, перейдем на «ты»?

– Давайте, – согласился я, – но тогда нам надо выпить на брудершафт! Ну… за настроение…

Мы весело чокнулись и, осушив рюмки, поцеловались. Жар сладких женских губ пробудил во мне вечный инстинкт самца и я с неожиданной прытью подхватил Настю на руки, перейдя в своих действиях зыбкую границу между идеалом и одеялом…

– Осторожно, миленький, я же такая крутобедрая, – щекотала она горячим ртом мое ухо, – Мне вот говорят, что я с артисткой схожа!

– Тоже верно. На кого ты больше похожа не скажу, однако, не могу уже терпеть…

– Неси в спальню… или… где хочешь…

Не чувствуя ног сгоряча, я донес свою мужскую добычу до широкой кровати с никелированными спинками и мягко опустил на покрывало. Настя поднялась и, задернув на окнах занавески, включила ночник. Затем толкнула меня на постель и отошла к креслу, воркуя:

– У нас, женщин, Лешенька, много чего надо с себя снимать… обожди чуток… сейчас я…

Парадокс. Женщина всю жизнь хочет одеться, ибо носить нечего! А мужчина всегда пытается ее раздеть из-за детской ностальгии по женским органам… Моя одежда уже валялась на полу рядом с кроватью. И вот наконец мы лежим, утопая в пуховой перине, и сжимаем друг друга в душных объятьях. Почувствовав под пальцами ночную рубашку, я нетерпеливо стягиваю тонкую ткань с женского тела прочь.

– Меня… даже муж так… не раздевал, – сбивчиво шептала Настя, лаская горячими пальцами мое лицо. Я всем весом навалился на ее податливую плоть и, скользя вниз между раздвинутыми бедрами, прижался животом к кудрявому лобку женщины. Мой пенис медленно погрузился в ее влажную глубину…

– Заинька! Как ты хорошо входишь, – тихонько простонала женщина, – только не спеши, постарайся для меня немножко… Подожди… я помогу тебе… милый…

Настя стала делать свои тазом энергичные встречные движения, обхватив мою поясницу ногами.

– Ой, как вкусно! – вдруг закричала она во весь голос, – еще… еще! Аааа… ты не быстрее… глубже… глубже!

Обоюдный оргазм смешал в счастливую кучу наши слова, запахи и чувства! Пронзительный женский крик разорвал полумрак спальни.

– Секс больше чем хобби! Сбор почтовых марок или копание грядок на даче – самообман… Сейчас за один раз успела несколько оргазмов испытать. Так получается, когда люди занимаются не сексом, а любовью. Когда дарят плотскую любовь, начинается новая жизнь! У меня оргазм такой… будто солнце разлетелось на миллион кусочков, – блаженно бормотала Настя. – Мужу было важно только физическое удовлетворение… писей в писю потыкать. А мне необходимо большее. Между мной и оргазмом, муж оказался лишним. С ним вагинального наслаждения ни одного не испытала, от куни… лишь. Значит, его не любила… а тебе хорошо со мной?

Я согласно киваю мокрой от пота головой. Некоторое время мы лежим неподвижно, соприкасаясь дрожащими руками и ногами. Затем я опять жадно потянул Настю к себе:

– Может, теперь попробуем по-другому?

– Как хочешь, милый…

Я наклонился к спине Насти, сжимая в ладонях ее полные груди, и нежно поцеловал гибкую золотистую спинку. Спустя час мы вновь сидели с хозяйкой за столом и прихлебывали из блюдечек чай с душицей и облепиховым вареньем.

Хозяйка неотрывно смотрела на меня своими глубокими прозрачными глазищами, ее губы и подбородок вдруг задрожали и по щекам покатились нежданные слезинки.

– Что случилось, Настенька, – растерялся я, – извини, если обидел тебя невзначай!

– Тяжело встречать и расставаться, – всхлипнула она, – да ты и сам все отлично понимаешь… Женщины всегда сомневаются в мужской верности, их напрягают соседние девушки. Давно известно, как все это лечится, но где найти хорошего врача… Был у меня на работе один ухажер… директор. Постоянно орал, брызгая слюной, матом всех крыл по поводу и без. Считал себя богом, всех остальных пешками. Но руководитель никакой, без покровительства ничего не мог и, видать, понимал это. Почему не уходила? Должность у меня была хорошая, зарплата приличная по меркам нашей сферы. Когда наш самодур в гневе, весь отдел прятался и лишний раз никто носу в коридор не казал. У него было жены. Все ушли через год. Люто ненавидят и слышать о нем не хотят. Просто общие дети, потому и приходится им контактировать. Я знакома с одной из его бывших. В свое время ее привлек статус мужа, вот и посношались-забеременели-поженились. Сексист прям какой-то! Болтает, я ту бабу могу трахнуть, если захочу, да я – эту! Дескать, места такие знаю на теле, от прикосновения к которым женщины начинают мокнуть, а у мужиков дубеет… Сам росточком- метр с кепкой! Даже красавцы иногда сомневается в своей привлекательности, а этот мужик свято верил, что он аполлон. Завез меня однажды на машине обманом в лес. Раздеть попытался… подлый мужчина, уже в моих глазах, мягко говоря, не мужчина! Я не впервые столкнулась с подобным хамлом, умею давать отпор и быть убедительной. Шиза у человека реальная. Его бы к психиатру. Ну, я ему со злости и выдала: