Гриша часто подвозил Тоню до работы, звонил во время ночных дежурств, заботился, ухаживал, дарил цветы. А через четыре месяца сделал ей предложение, на которое услышал ответ «да»…
С тех пор прошло девять долгих лет, которые были перечёркнуты изменой. Нет смысла размышлять о том, почему такой поступок свершился, нет смысла верить и прощать, потому что обманувший однажды непременно обманет снова. Не будет конца изменам, вранью и новые шансы продолжат сыпаться из расколотой души.
Антонина проснулась от ощущения тёплых пальцев на своей щеке. На мгновение она окунулась в приятные грёзы, но, пробудившись, укрыла голову одеялом, прерывая лёгкое касание.
– Тоня… Поговори со мной, – попросил Гриша с грустью в голосе. – Давай просто поговорим. Всё, что ты видела… да что я, в самом деле… – он вздохнул. – Да, я тебе изменил. Даже не знаю, с чего это началось, просто как-то внезапно я увлёкся ею. И понеслось. Я не думал, что ты приедешь на два дня раньше. Ты не позвонила, не предупредила. Просто… я не знаю, Тонь. Мне нечего сказать больше. Прости, если сможешь.
Антонина не ответила. Она продолжала скрываться под одеялом и плакать. Её тело содрогалось в рыданиях, которые она сдерживала, чтобы снова не поддаться своей истерике. Но та брала верх.
– Тоня… скажи мне хоть что-нибудь, – взмолился Григорий. – Я умоляю тебя. Хоть голос подай. Милая…
– Не называй меня так, – бесчувственно отозвалась Тоня сорванным голосом. – Ты хочешь, чтобы я тебя простила? Зачем? Чтобы снова испытать на себе твои измены?
– Я порвал с Олей. Всё кончено, – сказал Гриша. Он сделал небольшую паузу, а потом продолжил: – Она закатила истерику, но я…
– Мне всё равно, что там с ней. Даже если она застрелится или сиганет с крыши, мне будет всё равно, – столь же безразлично прервала Антонина. – Не будет её, придёт другая. Может быть, эта шлюха – не первая, а вторая или третья.
– Это не так. Больше такого не будет, я обещаю, – Григорий нервно сглотнул. – Посмотри на меня, Тоня.
Воцарилось молчание. Тоня игнорировала своего мужа, но от этого становилось только тяжелее. Продолжала неподвижно лежать, стараясь не разреветься в голос. Гриша приблизился и просунул руку под одеяло, чтобы найти холодное запястье. Но Тоня отстранилась, крепче подоткнув одеяло под себя. Она не хотела видеть мужчину, не хотела знать его и ощущать его прикосновения.
– Сколько это продолжалось? – нарушила молчание Антонина. Ей было трудно принять решение. Она решила задать несколько вопросов, чтобы окончательно убедиться, что стоит подать на развод. Раз и навсегда лишить себя прошлого, которое сейчас всеми воспоминаниями стремилось убедить её в обратном.
– Тоня, пожалуйста, давай всё забудем, – Казалось, Григорий был полон убеждений, что жену нужно направить в другое русло. Чем меньше она знает, тем быстрее простит.
Однако Антонина была непреклонна. Сейчас заставляла себя отказаться от всего, что её когда-то связывало с мужем. Если бы пуля не убивала, а всего лишь стирала память, Тоня непременно зарядила её в пистолет и приставила бы дуло к виску, моментально нажав на курок.
– Говори… – прошипела она. – Правду. Сколько времени вы трахались за моей спиной? – Последние слова она произнесла с болью в голосе. Слезы начали снова душить.
Она выглянула из-под одеяла и мельком посмотрела на Гришу. Он стоял на коленях перед диваном, опустив взгляд вниз и закусив от досады губу. Стиснув зубы, он поморщился и прошипел.
– Одиннадцать месяцев, – бросил он и закрыл глаза ладонью, сжав пальцами виски.
Тоня заскулила, давясь слезами. Год… почти год, муж и подруга дурачили её. Каждый из них смотрел ей в глаза и улыбался. А она делилась секретами с Олей, благодаря Бога за дружбу, и целовала мужа, в котором души не чаяла. Она верила им. А они за её спиной просто занимались сексом при любом удобном случае.
– Прости меня, динь. – Муж называл её так за звонкий голос. Ей раньше очень нравилось такое прозвище. Гриша часто нашёптывал ей на ухо, обжигая горячим дыханием: Люблю тебя, моя динь. – Я умоляю тебя, Тоня, прости меня! Я дурак! Я просто идиот, прости меня. Я что угодно сделаю, только не уходи. Я прошу! – затараторил он. – Посмотри на меня, Тоня. Ну же, посмотри на меня, милая.
Он несмело взял край одеяла и медленно потянул. Ожидая встретить сопротивление, контролировал каждое своё движение. Сначала показались взъерошенные спутавшиеся волосы, потом бледное лицо, которое не выражало никаких эмоций. Дальше такое же бледное плечо. Мужчина остановился. Он отпустил одеяло и взглянул на замершую жену.
Читать дальше