Мария Новик - Разрешите вас пригласить

« Тебя мать вежливо попросила, заморыш, купить гондонов. В глаза мне смотри, урод»! – Новые призраки прошлого атаковали брюнета, который стоял, гордо расправив плечи и встречая опасность смело и стойко.

Ярослав дёрнул головой, словно почувствовал касание обожжённых пальцев на своём подбородке. Это ощущение никогда не пройдёт, хотя минуло больше двадцати лет. Как же быстро бежит время! Но оно не способно стереть воспоминания. Не способно заставить забыть каждое касание, каждый удар, пинок, плевок и последующее лечение. И жажду мести, жажду смерти, жажду власти над издевателем.

– Пошел ты. – Ярослав ответил то же, что и тогда.

Почему сейчас? Арский столько раз попадал в такие передряги, утопал в собственной крови, плевался ею несколько дней кряду. Почему спустя двадцать один год, три месяца и семнадцать дней старые раны вновь дали о себе знать?

Да, он считал каждый миг с того злополучного вечера.

Ярослав развернулся и продолжил путь, поглощённый собственными мыслями.

Удар по спине. Крик остался внутри.

– Слышь, мразь, мы не закончили! – Гортанный возглас и новый удар, кулаком в шею. – Повтори, что ты сказал, петушара!

« Ты меня слышишь, мразь? Или мне тебе ноги вырвать, чтобы уши прочистить?» – вопрос, на который не было ответа как тогда, так и сейчас.

Слабость вернулась. Страх последовал за ним. Но Ярослав их отогнал. Время не стёрло прошлое, но оно заставило измениться и поумнеть. Уроки самообороны быстро всплыли в памяти, улица звала навязчивым шёпотом, приказывала подняться и держать удар.

Замах битой. Ярослав встал, превозмогая боль, выставил руку вперёд, заломил кисть нападавшего, отнял биту и сделал хлёсткий замах. Зубы главаря полетели в разные стороны, остальные парни накинулись гурьбой. Одного Ярослав уложил той же битой, но пара выстрелов в плечо и живот из травматического пистолета сбили спесь. Снова боль. Она делала сильнее.

Он поднимается. Бросает взгляд на девушку, которая хоть и испытывает страх, однако не прекращает смотреть на разборки.

Так она смотрела… замерев в дверях пьяная и покачивающаяся. Как и эту дамочку, ту женщину не волновало состояние Ярослава. Она скоро должна была принимать клиентов в загаженной однушке. Это было так давно… а кажется, что происходило сейчас.

Два удара ножом выгоняют стоны из груди, тёплая жидкость пропитывает ткань рубашки и жилета. Воздуха не хватает, чтобы дышать, внутри разливается кипяток и кровавые круги плывут перед глазами.

Ярослав падает на колени, держась за живот. Звуки сирен дают надежду и заставляют нападавших убежать. А сознание медленно проваливается в пустоту.

Рано.

Слишком рано.

– Не дождёшься, – прошептал кому-то Ярослав и завалился на бок, замутнённым взглядом наблюдая, как приближается свет фат и проблесковые маячки.

– Мам, ну сколько можно! – воскликнула Тоня в трубку. Она закрыла глаза и приложила ладонь ко лбу.

Утро начинается не с кофе. Давно не с него, а с нотаций матери, которая с чего-то решила, что она в праве учить свою дочь, переставшей быть ребенком лет так в шестнадцать.

– Это моя жизнь и мне решать, что с ней делать, так что оставь свои речи для соседок, которым нечем заняться в зимний вечерок! – гаркнула она.

Настроение быстро портилось. Начинался разговор мило и добросердечно, но вскоре перешёл всяческие нормы и границы и теперь напоминал пытки по телефону.

– Да мне плевать на твою интуицию. Развелись и развелись, тебе какое дело? Не лезь, я тебя прошу, хоть в это. Занимайся своим делом. Ты на пенсии, у тебя море свободного времени. Посмотри дешёвые сериальчики, повяжи, сходи на массаж в конце-то концов! Что ты ко мне пристала?! – Тоня выходила из себя.

Тема развода по сей день была болезненной, несмотря на прошедшее время. Чувства притуплялись постепенно. Только Ольга не отставала, постоянно норовя устроить скандал на пустом месте.

А теперь мать со своим даром предвидения лезла в чужие дела, забыв про то, что отдала всю себя чужим детям, забыв про собственную дочь.

– Как твоё бедро? – Тоня попыталась перевести разговор в другое русло, но это только больше разозлило мать. – Нет, мама, касается. Точно нормально? Ты ходишь на массаж? У тебя сложный перелом, ты должна восстановиться, я тебе не зря абонемент купила… У тебя все идиоты, одна ты у нас пресвятая учитель-наставник, хлоп твою мать! – Она всплеснула рукой и хлопнула себя по бедру. -Заслуженный пенсионер прям! Медаль дать надо! Шоколадную! Вот только не нужно мне ультиматумы ставить, пожалуйста, ты сама меня раздраконила, а теперь говоришь, что я на тебя ору, – процедила Антонина. Она постаралась успокоиться, но слова матери окончательно вывели её из себя.