Николай Удовиченко - Излом. Книга вторая. Времена похуже. От Кабула до Ванкувера

Колонна начала подходить к перевалу. Прошли бетонные галереи, сделанные для защиты от лавин, подошли к тоннелю, пробитому в скалах, это была главная транспортная магистраль перевала Саланг. У входа в тоннель стоял гарнизон, состоявший из десантников. Колонна остановилась. Подошедший майор в форме десантника, с автоматом на плече, с ножом на поясе, долго о чем то говорил с подполковником Самойловым, что то объяснял ему, показывая на тоннель. Самойлов согласно кивал головой. Потом они оба подошли к колоне.

– Итак, парни, – сказал Самойлов, – сейчас начнем проходить тоннель. Делаем это так. По команде «газы» всем одеть противогазы, водителям тоже. Идем по три машины с интервалом десять минут. Прошедшим тоннель машинам вставать на площадке на противоположной стороне тоннеля и ждать остальных Я предвижу вопросы, почему в противогазах? Объясняю: вентиляция тоннеля повреждена, почти не работает. Были случаи, когда выхлопными газами люди травились и погибали. Поэтому, чтобы не создавать скоплений в тоннеле, идем по три машины и в противогазах. Был случай, когда душманы через вентиляционные шахты пустили в тоннель нервно-паралитический газ, погибло много наших. Так, первыми пошли две БМП и одна машина.

Сержант с этой машины подал команду «газы» и все солдаты одели противогазы. БМП и машина вошли в тоннель. Через десять минут вошла вторая тройка, еще через десять минут третья тройка. Наконец вошла последняя машина и два БМП, замыкавшие колонну. Самойлов с майором позвонили на другой конец тоннеля. Машины с солдатами проходили тоннель без последствий.

– Засады были по пути? – спросил майор.

– Нет, Бог миловал.

– Повезло вам, обычно они здесь клюют нас, с той стороны тоже бывает, но реже. Там войск правительственных много. Сегодня вечером будете в Кабуле. Счастливо.

Майор пожал руку Самойлову, тот прыгнул в командирский «УАЗик» и машина въехала в тоннель. Проехав тоннель, подполковник нашел все машины на площадке и всех солдат целыми и здоровыми. Колонна снова построилась и тронулась по дороге на Кабул. Спустились с перевала без приключений. Дальше лежал уже не такой тяжелый путь. Охранялся этот участок дороги правительственными гарнизонами и гарнизонами советских войск. Над дорогой часто проносились боевые вертолеты. К вечеру колонна вошла в Кабул. Разместили солдат в каких то казармах, покормили и все пошли отдыхать. Впечатления и воспоминания о трудной дороге как то притупились усталостью. Засыпая, Денис подумал только: «Что мы будем здесь делать? Ладно, поживем, увидим».

В Кабуле пробыли всего несколько дней, затем подразделение переместили в Джелалабад, где стояла 66-я отдельная мотострелковая бригада, прикрывавшая направление на Пакистан. В эту бригаду и было влито подразделение, сформированное из бывших курсантов Учебного центра. В Джелалабад попали Денис с Батрадзом и ингуши Идрис и Башир. После переформирования они все оказались в одном взводе. В роте, куда входил этот взвод, как рассказали новичкам солдаты-первогодки, процветала дедовщина. Старослужащие не только передавали свой опыт и учили младших, но и жестоко эксплуатировали их, давя их дополнительной физической нагрузкой и нанося психологические травмы. Человеку и так на войне наносится большая психологическая травма, а здесь дополнительно давили солдат старослужащие. Доходило до того, что на боевых операциях первогодки пытались отстрелять обидчиков и это у них иногда получалось. Денис и Батрадз немного уже были знакомы с этим армейским явлением, это было и в Учебном центре, но то, как это проявлялось в роте, не шло ни в какое сравнение с Учебным центром. Солдат-первогодок просто не считали за людей. Старослужащий мог послать первогодка в наряд, в который сам должен был идти, заставить убить пленного душмана, заставить мародерничать в кишлаках, отбирая потом награбленное. Двоих старослужащих, потом объявленных Героями Советского Союза, и погибших по официальной версии в неравном бою с душманами, на самом деле застрелил первогодок. Эти двое погибших заставляли его грабить жителей кишлака, избили его и он не вытерпев, применил оружие. С посягательством на свободу и даже избиение со стороны старослужащих столкнулись и Денис с Батрадзом. И произошло это при не совсем обычных обстоятельствах. Как то после завтрака сержант объявил, что хочет кое что рассказать «молодым» и показать. Привел их на площадку за плацем, на котором проводились построения. Маршировкой на плацу никто никогда не занимался, это не строевая часть, а боевая. На площадке стояли вновь прибывшие, возле сержанта сидело трое старослужащих. В сторонке, метрах в десяти, стояли трое совсем молодых афганцев. Сержант приказал одному из молодых солдат: