Dmitry TKL - Magazin Ludey

Преподаватель – одинокая женщина за пятьдесят, выглядящая довольно молодо и ухаживающая за собой. Изначально кажется крайне милой, подозрения вызывает только мягкое произношение слова words.

Рокировка отличниц та же, только в аудитории на этот раз невыносимо душно. При этом девочка с розовыми прядями на первой паре кутается в куртку и подобострастно заглядывает в глаза профессору.

Кажется, что это вижу только я – человек очень далекий от теоретико-лингвистической тусовки и как будто попавший в нее случайно. Но мои одногруппники давно усвоили, что нужно высказывать свое мнение только с сомнением, так ей не покажется, что ты слишком много о себе возомнил.

Мне кажется, что я в Зомбилэнде. Меня всю жизнь учили, что собственное мнение – это хорошо. Здесь же за него тебя пытаются травить… Здесь же мои коллеги приобрели условный рефлекс вжимать голову в плечи каждый раз, когда она грозно воззрится на них.

Мне же все равно, как посмотрит на меня преподаватель – высокомерная кривая усмешка. Ты на первом курсе магистратуры или впервые пишешь магистерскую работу – значит ты глуп, каким бы умным ты на самом деле ни был. Сил объяснять, что это мое очередное образование, нет. Сил закатывать глаза тоже нет. Мне просто кажется, что эту симпатичную женщину били в детстве, потому что она такая дерганная.

У нее эта дурацкая манера добавлять к именам фаворитов уменьшительно-ласкательные суффиксы.

– Ириш, вот ду ю сынк абаут зыс блю кётэнз ин зэ тэкст 3 3 «What do you think about these blue curtains in the text?» ?

Передам звуковую запись ее произношения только раз, чтобы сделать понятным контекст. И это совершенно непривлекательный вариант английского произношения.

– Я думаю, что, как и в классическом разборе текста, здесь через синие занавески автор подразумевал, что лирическому герою было грустно, – отвечает увлеченная студентка по-английски.

– Верно, – говорит наша патронесса. И у меня возникает немой вопрос, почему это верно? Видимо, он не настолько немой, потому что ловлю на себе ее неодобрительный взгляд. Кажется, по моему кричаще-возмущенному выражению лицу можно все прочитать без слов. Но как человек пишущий, скажу, что ничего автор там не подразумевает. У него в комнате просто были синие занавески.

– А какой оттенок имеет лексика во втором тексте? – продолжает преподаватель.

– Нейтральный, – выкрикивает отличница, вытянувшаяся в струнку, выпрямляя руку, чтоб на нее обратили внимание.

– Верно! – отвечает профессор.

Десять очков Гриффиндору…

Тогда что там делает слово «luckily»? Снова слишком громко думаю я, потому что она уже злобно зыркает с учительского места. А вопрос за меня озвучивает одногруппница, у которой еще не совсем успело отсохнуть критическое мышление на этом факультете.

– Ну, понимаете, здесь у слова нейтральное значение, потому что это скорее, как общеупотребительное клише для комментирования, – парирует всезнающая научная работница.

Сомнительное высказывание, это мягко говоря. Говоря жестче: «Ну что вы рассказываете?!» Я же сам работаю преподавателем языков. И знаю, что отвечать ученикам, чтоб они не подумали, что ты дурак.

Именно за это я не люблю гуманитарные предметы… На лингвистических факультетах получается так, что есть только одно правильное мнение. Мнение преподавателя. И ты или соглашаешься, или дурак. Я почему-то предпочел быть дураком. Опустим другие оценочные суждения, я вот-вот закиплю.

Кажется что-то произошло, об этом сообщила внезапная вспышка на экране моего телефона. Вуаля – «метч», что равно «у вас сложилась пара». Меня в ответ лайкнула девушка, которая понравилась больше всех. У нее не было никаких глупых подписей под фото, не было никакой обнаженки или наоборот признаков монашества… Достаточно креативная и симпатичная брюнетка. У меня пока три переписки, о которых расскажу позже. С ней сразу договариваемся о встрече на вечер. Видимо, она тоже из категории людей, которым нужно все и сразу.

Итак, учебный цирк закончен, сейчас отправлюсь на работу, а потом на встречу с ней.

Вот вечер сладостный. Он – преступлений друг!

К нам, как сообщник наш, подкрадется он вдруг;

И свод закроется неслышно, как альковы,

И люди, торопясь, зверями стать готовы.

«Вечерние сумерки», Парижские картины.

Ш. Бодлер 4 4 Пер с фр. В Шершеневича.

Опять корпоративный автобус. Опять вечерний урок. Я с трудом успеваю на занятие. И правда, лучше обойтись без опозданий. Я работаю только с клиентами, занимающими высокие позиции – а значит, важна пунктуальность.