Антон Муравьев - Хроника тринадцати - Рожденный дважды

Героическим усилием оторвав тело от коварной постели, я поставил окончательную точку в утреннем пробуждении, по-быстрому застелив кровать. Вполне довольный своей маленькой победой, направился в ванную на стандартные водные процедуры. Следовало поторопиться, иначе завтрак мог помахать мне платочком в окошко, ведь сегодня первой парой было банковское дело. Что тут такого ужасного? – спросите вы. Главный ужас здесь – преподаватель и его принципиальное закрытие двери перед носом опоздавшего. Я уже молчу про написание объяснительной записки в деканате, которую после пропуска лекции обязательно заставят написать.

Проявив чудеса ловкости и немалый профессионализм, я за какие-то десять минут умудрился умыться, вымыть и высушить голову и почистить зубы. Не теряя ни минуты, накинув полотенце на недосушенные волосы, отправился инспектировать кухню на предмет быстрого и вкусного (по возможности, так как подставу со «здоровой пищей» никто не отменял) завтрака. Правда, инспекция закончилась, толком не начавшись. Заботливая мама оставила на столе овсяную кашу, клубничное варенье и мой любимый бутерброд с сыром и ветчиной, который нужно было только слегка подогреть в микроволновке, чтобы сыр чуть расплавился и начал сползать по краям хлеба толстыми эластичными косичками молочного цвета. Сколько раз ей говорил, что я уже взрослый и могу сам еду приготовить, но все без толку. Ее «железный» аргумент: «Ты будешь моим ребенком, пока я жива. И не важно, сколько лет тебе будет – десять, двадцать или пятьдесят». Как тут поспоришь? Мысленно поблагодарив маму, я отдал должное еде. А закончив, помыл посуду и, одевшись, отправился в неблизкий путь в родной институт.

Ждать лифта не было желания, поэтому, бодро отстучав по лестнице каблуками десять этажей, я выбежал из подъезда на улицу, которая встретила меня неповторимым миром запахов раннего утра поздней весны. Пожалуй, только в эти утренние часы, пока сотни тысяч автомобилистов не покинули свои гаражи в каждодневном пути по делам, можно насладиться свежим, ярким и насыщенным запахом сирени и жасмина, что растут рядом с подъездом. Немного влажным и прохладным от росы утренним воздухом. Угасающей тишиной двора, что через какой-то десяток минут взорвется гомоном ребятни, идущей в школу, гудками машин, спорящих из-за очередности выезда со двора, и десятков ног пешеходов, мерно шагающих по своим делам.

Мгновение покоя завершилось, и как положено, все ответственные граждане устремились по своим делам: кто – на работу, кто – в школу или университет, а кто – в ближайшее кафе скоротать часок-другой или позавтракать. Влившись в быстро увеличивающийся людской поток, я направился к главной транспортной артерии моего города – метро. Признаюсь честно, я не без основания считаю метро Москвы самым красивым в мире. И не только я. Не раз приходилось видеть экскурсии на различных станциях метрополитена и восхищенных иностранцев, рассматривающих с открытым ртом сводчатые потолки, цветные мозаики, барельефы и скульптурные композиции. А ведь помимо красоты у родной подземки не менее богатая история. Впрочем, не будем отвлекаться. Как бы ни было приятно поговорить о достоинствах своей страны и родного города, речь все-таки не о них.

До метро было недалеко. Я жил с родителями на улице Шумкина, что совсем рядом с парком «Сокольники». Всегда с радостью ходил в него по выходным и в свободное время. Да и с друзьями мы не скучали. Летом гоняли мяч, а зимой – шайбу. К сожалению, сейчас собираться стали реже. Все поступили в разные институты, а некоторые устроились еще на подработки. Я тоже хотел пристроиться на кафедру, но слишком долго собирался. В итоге все места на академический год были заняты. Впрочем, я не сильно расстроился. Трудоголизм никогда не был моей отличительной чертой.

За этими мыслями я не заметил, как вошел в подземный переход с заветной красной буквой «М» на крыше. Спустившись по ступенькам, я уже собирался войти в качающиеся двери 2 2 Качающиеся двери – это двери, у которых полотно (полотна) открываются или в одну, или в другую сторону и не фиксируются в закрытом/открытом состоянии, а самостоятельно возвращаются в исходное положение. , как кто-то грубо схватил меня за локоть и дернул в сторону. Вернув себе руку и посмотрев на человека, который так настойчиво требовал моего внимания, я слегка опешил. Грубияном оказался мой сокурсник Василий Бусырев. Встретиться с ним здесь в это время было очень странно. Сам он жил в общаге и славился тем, что не ходил на первые пары. Впрочем, ходили и более нелицеприятные слухи. Поговаривали, что он связан с какой-то нехорошей то ли компанией, то ли историей. Впрочем, я никогда его биографией не интересовался. Довольно сложно завести нормальные приятельские отношения с тем, кто на приветствие отвечает раз через два.