Марк Агатов - Курортные романы в Крыму. Реальные истории «запретной любви»

– Костя, твоя «Правда» для сортира хороша, а я картину хочу написать абстрактную в духе соцреализма.

– Тоже мне художник нашелся. Иди за психом, а то сейчас сюда Лариса прилетит. Тогда тут всем мало не покажется.

– Никакого в тебе, голубоглазый, романтизму нету. Сплошные угрозы и мат, а я, может, фотомодель охмурить хочу, – мечтательно произнес Гарик. – А теперь слушай мою команду. Машину подгони к входной двери. Дверь в дверь без зазора. Двигатель включи и жди явление Христа народу.

– Погоди, а посетители в больницу, как пройдут, персонал.

– Не хрен им там лазить. Всех гони в шею. Спецоперация идет, понял? И чтоб в коридоре никого не было. Подвернется под руку кто-нибудь, убью!

Гарик не спеша поднялся на третий этаж, зашел в ординаторскую. За столом сидела Алиса и два хирурга с перевязанными руками.

– Господа-товарищи! Одолжите мне белый лист бумаги.

– Завещание писать собрался? – спросил Фридман, протягивая вырванный из тетрадки листок бумаги.

– Как же без завещания. Я, Фридман Сергей Моисеевич, находясь в полном здравии и при полной памяти, – продолжил Гарик.

– Ты у меня сейчас получишь, – поднялся из-за стола Фридман.

– Правильное решение, Сергей Моисеевич. Разгоните людей из коридора и этих монстров с огнетушителями уберите от дверей, а то они и меня пеной, как Алису Викторовну. А я не люблю пену, я нормальный.

– Гарик, ты что собрался делать? – поднялась из-за стола Алиса Викторовна.

– Ничего страшного. Вы не волнуйтесь. У вас хорошая мужская компания, пейте чай с шоколадными конфетами. Это ж такой дефицит. И где их хирурги покупают? А я уж сам как-нибудь. Только людей из коридора и с лестницы уберите, чтоб работы вам не прибавить. Всех, до единого.

Фридман выскочил в коридор, загнал больных в палаты, наорал на персонал и отправил в сестринскую санитарок с огнетушителями.

Гарик не спеша снял халат, положил его рядом с Алисой.

– Как этого психа зовут?

– Вадим, – быстро ответила Алиса. – Вадим Соловьев.

– У меня к вам большая просьба, Алиса Викторовна, поохраняйте сей предмет медицинской гордости, а то у нас без халата нынче нельзя. Не дай бог шапочка пропадет, со свету изживут злые монстры.

Сказав эти слова, Гарик подошел к двери палаты, тихонько повернув ключ, заорал диким голосом: «Я твой спаситель! Ты меня звал, и я здесь! Смотри! Смотри сюда!».

Гарик, размахивая листом бумаги, в два прыжка преодолел расстояние, которое отделяло его от больного.

– Вадим! Смотри сюда! Дом видишь!? – ткнул пальцем в бумагу Гарик.

– Вижу, – пробормотал мужчина, поднимая вверх окровавленные руки с осколками стекла.

– А дым из трубы видишь?!

– Вижу.

– А за трубой кто стоит?

– Мужик прячется.

– Соловей, бежим! Это убийца! Быстрее! Не оглядывайся. У двери машина стоит! Не бойся! Нас пасут! Быстрее! Не останавливайся! Бежать! Вперед!

Алиса, хирурги и медсестры с ужасом смотрели на бегущих по коридору Гарика и вооруженного стеклами больного с окровавленными руками. На лестнице они сбили с ног какого-то старика-посетителя и сестру-хозяйку из травматологии.

– Не останавливаться! – орал Гарик. – Дорогу! Все ушли. По норам! Убью!

Добравшись до первого этажа, санитар затащил больного в машину. Хлопнул дверцей, и водитель, включив сирену, понесся в сторону психбольницы. В приемном покое санитар бросил больного на кушетку, отобрал у него стекла и с помощью санитарок стащил с него всю одежду. Тут же больному сделали успокаивающие уколы, обработали раны и отнесли в надзорную палату.

За всем этим со стороны наблюдала Лариса Ивановна. Когда Гарик спустился в приемный покой, она подошла к санитару и бросила сердито: «Зайди ко мне!».

– Это как понимать! – стала кричать главврач на санитара. – Я тебя послала за больным, а ты в хирургии кобеляж устроил.

– Я устроил, да эти кобели хирурги меня сразу и выгнали из ординаторской, как Алису увидели. Претензии к Фридману. Он Алисе кофий наливал с шоколадными конфетами. Могли б и меня, передовика производства, чашкой кофе осчастливить.

– Кофе хочешь?

– Чем я хуже Алисы.

Лариса Ивановна включила электрочайник.

– Как ты его из палаты вытащил? – успокаиваясь, спросила она.

– У него зрительные галлюцинации. Я ему на бумаге показал дом и мужика, который прячется за трубой, после чего мы побежали. Классика жанра и никакого гипноза.

– За находчивость, благодарность, а за издевательство над хирургами – смертный приговор.