Любовь Шифнер - О жизни в шутку и всерьёз. Рассказы и статьи

© Любовь Шифнер, 2019

ISBN 978-5-4493-6142-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Во времена развитого социализма, мы регулярно ездили в Москву за мясом и колбасой, а иногда, чтобы купить обнову в виде сапог, туфлей или платья. Написав номер шариковой ручкой на своей ладони, мы простаивали по несколько часов в очереди за нужным товаром.

Однажды в одном из столичных магазинов я увидела в продаже добротные шерстяные панталоны. На этот раз мне повезло – очереди не было. Пробив чек в кассе, я подошла к прилавку.

– А у вас есть прописка в Московской области? – услышала я неожиданный вопрос.

Я недоуменно посмотрела на властную хозяйку прилавка и робко кивнула головой.

– Покажите паспорт.

Я понимала, что требование продавщицы противозаконное, но по молодости лет не решилась качать права и молча протянула документ.

Купленные по паспорту штаны оказались на редкость прочными и долго напоминали мне о той несправедливости, которую учинила распоясавшаяся столичная продавщица.

Как-то в Москву мы приехали вместе с сестрой. Сейчас уже не припомню цель поездки, но встреча, которая произошла с нами в метро, была удивительной. В вагон поезда вошла девушка, её тонкие черты лица, голубые грустные глаза, тёмно-русые волнистые волосы кого-то мне напоминали. Незнакомка тоже посмотрела в мою сторону, взгляды наши встретились. Вдруг меня осенило – мы же с ней похожи.

– Эта девушка – твой двойник, хоть ты сейчас и блондинка – подтвердила мою догадку сестра. – Твой натуральный цвет волос такой же, как и у неё. В общем, вы между собой похожи, как две капли воды.

Мы проехали несколько остановок, девушка заторопилась к выходу. Бросив прощальный взгляд в мою сторону, она вышла из вагона и растворилась в толпе многолюдного перрона.

– Надо было к ней подойти и познакомиться, – с сожалением заметила сестра. – Такие встречи бывают не каждый день.

Сестра оказалась права, больше никогда своих двойников я не встречала.

В конце шестидесятых годов прошлого столетия у нас в стране ещё не было складных зонтиков, поэтому приходилось брать с собой в дождливую погоду длинный зонт в виде трости. Благодаря такой конструкции со мной произошёл забавный случай.

Будучи в Москве, нам с сестрой надо было спуститься в метро и проехать несколько остановок. На перроне собралось много пассажиров, но когда поезд остановился, я оказалась как раз возле двери и с нетерпением ожидала возможности первой попасть в вагон. Выходивший на перрон паренёк, пристально посмотрев на меня, круто развернулся и направился снова в вагон. «Неужели я ему так понравилась?» – с гордостью предположила я.

Вдруг я почувствовала, что кто-то ухватился за мой зонт сзади и с огромной силой тянет. Я заподозрила сестру в намерении использовать меня для лёгкой посадки. Приложив немалые усилия, я всё-таки забралась в вагон, с негодованием повернулась к сестре и увидела невероятную картину.

Сестра извлекала рукоятку моего зонта из кармана пальто, а удививший меня паренёк с трудом освобождал петлю своей куртки от спицы того же предмета. Оказалось, что не только сестру я затащила в вагон. Моё предположение о любви с первого взгляда оказалось ошибочным.

В советские времена в России безработных не было. Если кто-то решался долго оставаться бездеятельным, то ему грозила уголовная статья за тунеядство, исполнялся основной тезис социализма «кто не работает – тот не ест».

Лица, вернувшиеся из тюремных застенков, не оставались без пристального внимания правоохранительных органов и общественности, их спешили трудоустроить. В отдел кадров предприятия от городских властей приходило распоряжение, и оступившийся член общества тут же получал работу.

Подобным образом к нам в конструкторский отдел попал Гоша Угрюмов, худощавый черноглазый мужчина невысокого роста, имеющий в своём жизненном багаже восьмилетний срок тюремного заключения за убийство соседа по коммунальной квартире. Подробности биографии нового сотрудника быстро распространились в отделе, и все с опаской посматривали на бывшего заключённого. Гоша ни к кому не навязывался с разговорами, возможно, чувствовал нашу настороженность. Весь день он стоял у кульмана, не спеша чертил, иногда задумчиво поглядывал в окно, иной раз переводил мрачный взгляд исподлобья на сотрудников, как будто ожидая какого-нибудь подвоха.