Наташа Шторм - Аннушка

Дверь в помещение оказалась широко открытой. Яркий свет играл на блестящем кафеле. Сделав два шага, остановился. Чудесное пение лилось из распахнутой кабинки. Я зачарованно побрёл на звук и увидел склонённую над унитазом девушку. Она натирала крышку так увлечённо, что даже не заметила моего присутствия. Пришлось кашлянуть.

Девушка вскрикнула и обернулась.

─ Ой! Вы кто?

Я широко улыбнулся. Светло-русые локоны, собранные на затылке, отливали золотом. В огромных голубых глазах светился, нет, не испуг, скорее удивление. Маленькие пухлые губки, аккуратный, чуть вздёрнутый нос и милые веснушки.

Я смотрел на это сказочное создание и продолжал улыбаться, как идиот. Девушка тоже улыбнулась и поправила огромные резиновые перчатки.

─ Мне сказали, после семи тут никого не будет. А Вы есть. Вам, наверное, в туалет надо? Я сейчас выйду.

Она попыталась протиснуться между мной и дверью, и в этот самый момент я почувствовал на своём теле мягкость натуральной груди. Секундная близость лишила меня дара речи. Я стоял посреди кабинки, пытаясь проглотить ком в горле. Слава Богу, ноги двигались. Выйдя в коридор, решил проверить, а, может, девушка примерещилась? Надо завязывать со спиртным. Так и до чертей зелёных допиться недолго.

Нет, я не дожился до белочки. И девушка не примерещилась. Она стояла у стенки и сдувала со лба непослушный локон.

─ Всё? Могу продолжить?

Я встал напротив и скрестил руки на груди.

─ Ты новая уборщица?

─ Да. На испытательном сроке.

─ Как зовут?

Боже! Зачем это мне? Я никогда не интересовался именами подопечных Тамрико.

─ Анна. Анна Ладынина.

─ И почему, Анна Ладынина, Вы ещё не дома?

Девушка улыбнулась, демонстрируя на щеках очаровательные ямочки.

─ Решила убраться хорошо, чтобы никто до утра не натоптал. Тамара Шаловна предупредила, что генеральный первым делом проверяет чистоту во всех помещениях.

Я хохотнул.

─ Заняться ему больше нечем.

Огромные глаза, посмотрели на меня, и я тут же утонул в их нереальной глубине. Стало трудно дышать.

─ Вам нехорошо?

Да, мне было нехорошо. Что-то происходило со мной, что-то странное, чего я не мог себе позволить. Совершенно новое чувство разрывало ледяной панцирь на сердце и заставляло мышечный орган стучать сильнее.

─ Всё в порядке, Аннушка. Давление немного поднялось, видимо, из-за погоды.

─ Тогда я пойду работать? Мне чуть-чуть осталось. Если что, зовите.

Если что! Будь моя воля, я позвал бы девушку прямо сейчас. Позвал в свой кабинет, уложил на диван, и, достав плед, улёгся бы рядом. Нет, не для того, чтобы заняться с ней сексом, хотя и эту возможность я не исключал, а для того, чтобы просто прижаться своей небритой щекой к её, нежной и гладкой, притянуть к себе хрупкое тело и заснуть, тихо и безмятежно, глубоким крепким сном, как в детстве.

─ Знаешь, что? Уже поздно. Иди-ка ты домой. ─ Чуть не добавил «от греха подальше». ─ Завтра всё доделаешь.

Девушка замотала головой.

─ Не могу. Вдруг генеральному что-то не понравится, и он уволит меня. А мне очень нужна эта работа.

─ Не уволит. Не такой уж он и страшный. Если что, я обязательно поговорю с ним.

На хорошеньком личике отразились сомнения.

─ Иди уже.

Стянув перчатки, девушка подхватила ведро и улыбнулась.

─ Ладно. Спасибо. Уже почти двенадцать. А завтра мне сюда к семи.

Она подошла к лифту и обернулась.

─ Доброй ночи.

─ Доброй.

Я наконец-то вошёл в кабинет и набрал охрану.

─ Дежурный Задорожный.

─ Это Пожарский. Сейчас через пропускник девушка пойдёт. Вызови ей такси и оплати спецкартой.

По совету отца я завёл отдельную карту для оплаты перемещения сотрудников в рабочее время, когда служебного транспорта не хватало. Она находилась на пульте охраны, а все расходы чётко контролировала бухгалтерия.

─ Будет исполнено!

Первые солнечные лучи пробивались сквозь плотные жалюзи. Как странно. В конце ноября солнце решило побаловать столицу, рассеяв ночной туман. Я подошёл к окну и почувствовал себя совершенно отдохнувшим. Лёгкий ветер играл с опавшей листвой, мешая дворникам чистить тротуары. Серые тучи расступились. И лишь одно белоснежное облачко плыло по серебристому небосклону, как фантастический парусник.

Мурлыча под нос незатейливый мотив, я порылся в шкафу. Засада! Ни одного костюма, ни одной рубашки. Римма сдала в химчистку решительно всё. На вешалке болтались лишь старые джинсы, да пара футболок. Ничего. Сойдёт. В мэрию я планировал ехать завтра. А завтра… завтра Маринка освободит мою жилплощадь, и я смогу насладиться началом холостяцкой жизни. Впрочем, о чём это я? Завтра я вернусь домой, побреюсь, переоденусь, и почувствую себя человеком.