Владислав Белов - Несостоявшийся рассвет. Повесть

В пустой коробочке можно было возить небольшой грузик или посадить туда живого таракана, предварительно закрыв её. Когда повозки неудачно сталкивались, и при этом рвалась упряжь, мы с удовольствием снова терпеливо ремонтировали её или изготавливали новую.

Вместе с сильными морозами нас одолевал и голод. Помню, как все сидели за небольшим некрашеным столом. На нём горела керосиновая лампа, а мы с удовольствием ели варёную картошку в мундире. Ещё горячую, мы очищали её, перекидывая с руки на руку, и запивали ледяной водой, принесённой из холодных сеней. Вода в стоящей там деревянной кадке обычно покрывалась сверху тонким слоем льда, и, чтобы её зачерпнуть, приходилось сначала проламывать железным ковшом тонкий ледяной панцирь. Зато, как вкусно было запивать ледяной водой, ломящей зубы, уже очищенную картошку, посыпанную сверху крупной солью!

После ужина Анастасия обычно начинала хлопотать возле плиты, пытаясь что-либо сообразить нам на следующий день. Катя мыла посуду, а потом садилась ближе к керосиновой лампе, доделывать ещё невыполненное школьное задание. Я и Серёжа начинали играть на деревянном полу.

Ложиться спать приходилось рано, чтобы Кате успеть на занятия, а Анастасии – на работу. Мне и Серёже вставать рано было не нужно. Улёгшись на тёплые фуфайки, постеленные прямо на полу, мы, как всегда, тихонько переговаривались между собой, а красный свет огня от раскалённой буржуйки и тёмные углы комнаты давали пищу для наших ночных разговоров.

Очень ярко и зримо запомнилась одна из таких ночей. Тогда, после того, как погасла лампа и наступила тишина, мы услышали пение сверчка. Он поселился недавно и, видимо, окончательно освоившись, смело начал своё пение. Раньше он делал это осторожно. Едва начав, ненадолго замолкал, как бы прислушиваясь, и только потом продолжал дальше. Заслышав наши голоса или другой подозрительный шорох, молчал долго, пока мы не угомонимся, и не наступит полная тишина.

В ту же ночь сверчок запел, не обращая на нас внимания.

– Ишь, распелся, – промолвил Серёжа, – кажется, решил остаться. Понравилось ему у нас.

– А это хорошо? – спросил я.

– Конечно, хорошо! Вот если бы он ушёл, было бы нехорошо, не к добру.

– А какое он добро приносит?

– Ну, как тебе сказать? Просто так говорят: сверчок поселился – значит, к добру. Помнишь, в старом доме у нас тоже были сверчки?

– Ну, – допытывался я.

– Салазки гну. Понял?

– Нет, – откровенно признался я, стесняясь своей недогадливости.

– Эх, ты! Наш старый дом, говорила мама, ещё дед строил, и он вон сколько простоял. Мы замолчали, а сверчок распелся громко, как у себя дома.

– По-моему, он поселился за печкой.

– Да, там ему теплее, – уже зевая, согласился Сергей. Затем он отвернулся от меня и сразу заснул.

Я остался один со своими мыслями. Спать почему-то не хотелось. Сверчок с небольшими перерывами пел мне свою радостную песню, навевая покой и умиротворенность. В этот момент я почувствовал, что сильно люблю этот тёплый родной уголок, эти красные блики огня, исходящие от печки-буржуйки, которые рисовали мне на стенах комнаты фантастические фигуры. Беспокойные тёмные тени в углах уже не пугали мое воображение: там пел добрый сверчок, охраняя наш покой и нашу любовь друг к другу. Я даже немного привстал, чтобы окинуть взглядом этот сказочный мир теней и огня. Тогда я не знал, что пронесу через всю свою жизнь образ этой незабываемой ночи.

И вот мать прислала нам телеграмму, в которой сообщалось, что она приедет в Окунево в начале декабря. Я и Сережа теперь с нетерпением отрывали листки календаря, висевшего на стене, и считали на пальцах, сколько дней осталось до её приезда.

– Тетя Лида, говорила мама, сейчас едет на поезде до самого Омска, а потом будет добираться до нас на машине! – поделился со мной очередной новостью Сережа. – Ты был когда-нибудь в Омске?

– Нека.

– Я тоже не был, – задумчиво произнес он. – Говорят, что Омск большой город. Почти как Москва.

– Да. Мне моя мама рассказывала. Он очень большой!

– Эх! Везёт тебе, – с мальчишеской завистью признался Серёжа. – Вот вырасту, тоже туда поеду.

Желанный день наступил. Анастасия ещё с вечера прошедшего дня замесила тесто, купила на последние деньги в Окуневском магазине бутылку водки и конфет. С утра она нарубила дров, растопила печь и вместе с Катей стала жарить пирожки с капустой. Я и Серёжа ещё спали, но, почувствовав ароматный запах, сразу проснулись.