Анатолий Агарков - Визит на грешную землю

– Какого хера? – возмутился многоопытный Степаныч. – Они ж перемерзнут.

– Ни наша забота, – процитировал я Белова, и посоветовал. – Вы бы оделись, мужики. Хозяйка – женщина приличная.

– Пусть полюбуется на мужские стати, – гордо заявил Тевелев-старший.

Кстати, Женька, сын его – культурист и неплохо смотрелся без рубашки.

Я отправился к воротам второй половины коттеджа, а демонтажники гурьбой к открытой калитке – следом трактор. Давил кнопку звонка и слушал дебаты бригады за палисадником.

– Степаныч, вперед! Если есть там собака, загони её в будку.

– Собаку-то я загоню без проблем. А как пройду, она выскочит и вас порвет.

– А ты конуру еёную чем-нибудь подопри…

Степаныч вошел, следом Тевелевы-богатыри, и тракторист не утерпел…

Не дождавшись реакции на звонок, вернулся и я к открытой калитке. Ребята разбирали гидротеплоизоляцию трассы, проложенную на шлакоблоках через весь огород. Она же служила границей двух соседних огородов. Над забором на двухметровых опорах – магистраль. Теплоснабжение в обеих квартирах было отрезано.

– Парни, зря голышом работаете – стекловаты нацепляете и зачешетесь…

– Мы аккуратненько, – пообещал Тевелев-старший.

Ну-ну…

– Степаныч, шлангов до магистрали хватит?

– Вряд ли. Да притащим сюда баллоны – делов-то…

– Ну, успехов в труде! Я пошел готовить вам фронт работ.

С собой запасливо взял блокнот, чтобы записывать пожелания хозяев – кто когда будет дома, и в какое время им удобнее принимать наш визит.

В следующем, открывшимся мне на звонок коттедже был мужчина. Я успел лишь представиться, и он пригласил меня во двор. Провел в тенистую беседку, увитую плющом, с удобными внутри скамьями и красивым самодельным столом. Предложил квасу – мол, не помешает освежиться в жаркий день – и ушел за ним в дом.

Я присел в прохладной беседке и откинулся на спинку скамьи. Очень удобно. Гораздо удобнее тех конторских стульев, что стоят в нашем с Беловым кабинете. Благодать! Прикрыл глаза, думая – не хватало еще здесь задремать.

Пришел гостеприимный хозяин с холодным квасом. Прихлебывая напиток, я поведал ему свои задачи.

– Не уверен, что понял вас, – удивился мужчина, судя по всему – бывший военный.

– Ну, не знаю, как еще объяснять – мне приказали, я исполняю.

– Наша роль какая?

– Нас пускать – не запирать калитки, не травить собаками…

– Мне надо с кем-нибудь поговорить из вашего начальства.

– Пожалуйста. У вас есть телефонный справочник? Все номера сохранились – и директора, и главного инженера. Еще можете позвонить в УУ ЖКХ – они-то нас и озадачили, – сказал и стал сомневаться. А может, нет государственной важности в нашем новом задании? Кому нужны были старые ржавые трубы? Кому-то колышками на забор дачи или металломом в чермет?

– Вы ведь оставите нас без воды.

– Не мы, а вы сами. Неужели думаете, что холодные трубы отопления спасут ваше водоснабжения.

– Так мы могли, отрезав тепло от домов, закольцевать теплоснабжение в трассах.

А что? Это выход. Как самому-то в голову не пришло. Эх ты, горе-котельщик… – это я про себя.

– Но ведь это повлечет для вас дополнительные затраты.

– Я думаю, водоснабжение того стоит. Не представляю, как можно жить без воды.

– Бурите скважину, ройте колодец…

– Но ведь есть готовое, да причем с горячей водой. Ну и ну…

– Я с вами согласен: идея с закольцовкой теплотрасс без ввода в дом – это выход. И пока не стало поздно, дуйте в Учреждение по Управлению ЖКХ, стучитесь в их твердые лбы. А меня поймите правильно – я не заказчик, но исполнитель.

– Короче, мы с вами договорились, – сказал гостеприимный хозяин подливая мне кваску в кружку из запотевшего кувшина. – Вы теплотрассу мою не трогаете.

– Без вашего разрешения нет.

– Добро.

Дальше я уже играл против комхоза. Продолжая обход, давил на звонок или стучал в калитку с надеждой, что в доме никого нет. А если открывали и выходили люди ко мне, всем обстоятельно объяснял свои задачи и их права с возможностями сохранить водоснабжение. Многие готовы были доплачивать. Иные нет, и я делал в блокноте соответствующие пометки. Народ попадался разный – кто-то присматривался ко мне с недоверием, кто оценивающе, кто вполне дружелюбно. Бывали такие, с которыми я вообще не знал, как разговаривать. Порой становилось стыдно, как нашалившему ребенку. Некоторые, мне казалось, испытывали шок от сообщения, что им придется доплачивать за теплоснабжение, которого у них не будет или лишиться горячей воды. Некоторые склонны были ругаться. Иные говорили таким голосом, что казалось, вот-вот зарыдают. Разговор во многом зависел от того, какое я производил на граждан впечатление, и потому старался быть дипломатом. Старался выдавать информацию как можно правдивее, потому что ложь всегда отталкивает.