Арина Моралес - Судьбы невидимые нити

– Сейчас мне всё нравится, – говорит она, – в прошлом приюте были такие противные воспитатели, жуть. От одной так воняло, а она постоянно лезла обниматься. – Они хором сказали «Фу» и рассмеялись.

– А ты прикольная, – Лука подтолкнул её в бок и улыбнулся.

– Ты тоже…

– Хочешь, я поговорю с родителями и мы тебя заберём?

– Было бы классно.

Они переглянулись и замолчали…

– Пойдём домой? – Ника встала и отряхнула джинсы.

– Никогда не назову это место домом, – брезгливо сказал Лука.

– Пошли уже, – она протянула ему руку и широко улыбнулась, – дай этому месту шанс. Подружись с кем-нибудь…

Они бежали домой, прикрывая головы кофтами от дождя, уже перед самым входом они остановились и рассмеялись.

– Только если с тобой, – он ей улыбнулся и хотел что-то добавить…

– Где вы были, позвольте узнать? – Валерия Игоревна выглядела очень недовольной, она была похожа на надзирателя, от которого пытались сбежать заключённые.

– Гулять ходили, – спокойно сказала Ника и зашла вовнутрь, взяв за руку Луку и потащив за собой, – пошли же, – шёпотом сказала она.

– Вы знаете порядки…

– Извините, – Ника не смотрела на неё, она сняла насквозь сырую кофту и перекинула её через плечо, – я показывала ему наши территории. Он новенький. Мы пойдём к себе…

– Зайдите к Виталине Львовне, – сурово сказала Валерия Игоревна, – она вас искала.

– К кому? – Лука выглядел растерянным.

– К Вите пошли, – смеясь, сказала Ника.

Вита ждала их в своём кабинете, выглядела она, как и всегда, грустной. Дети гадали, отчего такая красивая женщина всегда печальна?

– Привет, – Ника улыбнулась ей, – ты ждала нас?

– Привет, ребята, – женщина указала им на небольшой диванчик в другом конце кабинета, и они сели, – вообще я ждала Луку, но и тебя рада видеть!

– Меня?

– Лука, со мной связалась твоя мама, – Вита старательно подбирала слова, чтобы не ранить мальчика, – твой папа ещё не нашёл работу…

– Как же так? – Мальчик был растерян, он не понимал, почему отец медлит.

– В его возрасте трудно найти работу, – Вита пожала плечами, – все хотят видеть двадцатилетнего парня с его опытом работы…

– А как же мне быть? – Лука отказывался понимать, что происходит, он не хотел в это верить. – Мне что же теперь здесь жить?

– Какое-то время – да. Но твоя мама обещала решить этот вопрос в кратчайшие сроки, она тоже ищет работу.

Лука молча встал и вышел из кабинета. Он не хотел продолжать этот разговор, не верил родителям, что не могут найти работу.

«Может, не хотят? Неужели в их большом городе нельзя найти заработок? Пусть идёт грузчиком, разнорабочим, да хоть уборщиком, ему всё равно! Чем они только там думают, оставляя его здесь? Чем вообще занимаются вот уже целую неделю? Вот если бы он был на месте своих родителей, он бы уж точно давно всё уладил! И мать хороша, передаёт ему это всё через какую-то чужую женщину, разве она не должна стоять здесь под забором, в надежде увидеть меня?» – думал он, по дороге в свою комнату.

– Подожди, ты чего убежал? – Ника догнала его и остановила.

– Не хочу я разговаривать, – отмахнулся парень.

– Послушай меня, – Ника преградила ему дорогу, – ты ведёшь себя, как маленький! Твои родители сбились с ног в поисках работы. Они готовы уже туалеты мыть, но им нужен достойный заработок, чтобы тебя вернули им, а ты тут сопли распустил! Не стыдно? Так тебя отец воспитал, в тяжёлые времена руки опускать, забиваться в угол?

– Да что ты вообще понимаешь? – Лука оттолкнул её в сторону.

– Да уж куда мне, – с сарказмом сказала девушка, в глазах её пылал огонь, – ты же один здесь несчастный! Посмотри вокруг, парень. У тебя есть родители, которые тебя рано или поздно заберут. А вот у него, – Ника указала на мальчика чуть младше их самих, – родители погибли, родных не осталось, кто его заберёт? Вот у этой девочки, – она указала на воспитателя, качавшего на руках малышку, – есть родители, но они отказались от неё, потому что она солнечная…

– Что значит «солнечная»?

– У неё синдром Дауна, – уточнила она, – знаешь, тут здоровых не особо берут, а таких, как она тем более. Хотя у неё нет никаких сопутствующих диагнозов, но шанса на нормальную жизнь у неё мало. Если её не удочерят, после дома малютки её отправят в детский дом, а потом она поедет в дом инвалидов, и там же останется… И наконец, я, меня отсюда некому забирать, мать родительских прав не лишили, а значит меня никто не удочерит. Я останусь здесь до восемнадцатилетия, а может и дольше, потому что мне некуда идти…