Тадэуш Мотас - Кое-что о прошлом, будущем и настоящем

Внезапно чья-то цепкая рука мягко легла на его плечо. «Не надо, Серега, как сквозь вату услышал он спокойный голос Виктора, – без бабок и языка дальше Румынии все равно не уйдешь, а «кукурузники» сдадут тебя в два счета – всю жизнь себе поломаешь». И добавил, с тоской глядя вслед уходящему трамваю: «Мы с ними сейчас … Дружим».

Подумав немного, по-приятельски обнял Серегу за плечи, развернув того лицом к поезду: «Пойдем, скоро отправление».

… Лежа на полке в вагоне уходящего поезда и медленно приходя в себя от пережитого волнения, Серега с горечью подумал: «А Бухарест я так и не увидел!».

Громкий стук в дверь разбудил двух бойцов, мирно храпевших после продолжительного «марш-броска». «Подъем, подъем…» – голос Напольского, удаляясь и затихая, покатился дальше по коридору пустой студенческой общаги. С усилием оторвав тяжелую голову от подушки, Серега с интересом огляделся вокруг, туго соображая, где он и что с ним. Чистая уютная комната на двоих с панцирными кроватями, два стола, стулья, холодильник, умывальник с зеркалом, отдельно – санблок с душем и туалетом. В памяти живо всплыли картинки «мадийской» общаги – унылого желтого многоэтажного сарая времен конструктивизма с общими кухней и туалетом, тесными комнатенками, забитыми студентами и тараканами, обшарпанными стенами, тусклым светом никогда не мывшихся плафонов и тошнотворным смрадом, пропитавшим все и вся навечно – дикой смеси запаха грязных носков, винно-водочного перегара и жареной селедки, которую неистребимые, как тараканы, вьетнамские студенты щедро готовили чуть ли не каждый вечер. А также неизменный «срач» под окнами вне зависимости от времени года. А вы говорите: «Курица – не птица, Болгария – не ….» Да-с!

Проснувшийся Кот с интересом уставился на удивленного Серегу.

– А это что? – спросил тот, мельком взглянув на Кота и указывая взглядом на роскошную двухкассетную «Хитачи», стоявшую на столе.

– А, это. Пламен вчера притащил, послушать.

– А он здесь откуда, он же, по-моему, из Сливена?

– Ну да. Все разъехались, а их с Кириллом тормознули, по случаю нашего приезда. Будут вместе с «Васей» нас сопровождать, так сказать гидами-переводчиками.

– А Эмка будет? – встрепенулся Серега

– Будет, наверное, она же русинка. Что, понравилась?

– У меня с ней небольшой «гешэфт» – смущенно поведал Серега.

– Молодец, – Кот встал с кровати и, подойдя к Сереге, с неподдельной похвалой хлопнул того по плечу. Отбросив легкие полупрозрачные тюлевые шторы, выглянул в окно – коротко стриженый газон, радуя веселой зеленью, плавно переходил в футбольное поле с пожухлой травой.

– Стараемся, создаем настроение! – бодро ответил Куперман, вспоминая, как уже после отъезда болгар исколесил всю Москву в поисках набора автомобильных торцевых ключей для Эмки Бояджиевой, оказавшейся не только шустрой девчонкой, но и заядлой мотогонщицей. Удача улыбнулась ему в Южном порту – в отделе запчастей магазина «Автомобили» он стойко отстоял в очереди 1,5 часа. Сейчас заветный набор лежал у него в чемодане в ожидании обмена на эквивалентные 40 левов.

– Ну что, трахнем чайку? – прервал его воспоминания Кошкин.

– Нет уж, давай по кофейку, – возразил Серега, передернувшись от дорожных впечатлений.

– Ладно, – снисходительно ответил Кот, вытаскивая из своей сумки пару пакетиков порционного растворимого кофе.

Перекусив, спустились на первый этаж и вышли во двор. Постепенно подтягивались остальные. Кот отошел к преподавателям. Вскоре подошел Васил Дмитриевич – «Вася», их болгарский коллега. За ним – Кирилл и Пламен. Недолго о чем-то посовещавшись «отцы-командиры» двинулись за ворота, махнув остальным, мол, следуйте за нами!

Куперман, догнав Кота, с интересом спросил:

– А что у нас сегодня в программе?

– До обеда – знакомство с городом, после обеда – отдых, вечером – ресторан! – коротко ответил Кошкин.

– А че так рано идем? – спросил Серега у шедшего рядом Кирилла, – еще семи нету!

– Жизнь у нас начинается рано. Жара. С часа до четырех все закрыто, никто не работает, что-то вроде испанской сиесты, – многозначительно ответил Киро.

До центра шли почти в сплошном тумане (рядом Дунай). Рассеянно слушали рассказ Васи об истории города, его прямоугольно-радиальной планировке, абсолютно пешеходном центре, глазели по сторонам, отмечая добротность 3-этажных домов из дикого камня за легкими заборами, обилие зелени, чистоту и свежесть улочек. Незаметно туман рассеялся, и узкая пешеходная улица предстала во всей своей красе, освещенная лучами еще не жаркого утреннего солнца. В домах средневековой архитектуры начинали открываться ставни маленьких магазинчиков, хозяева летних кафе расставляли на улице столы, пространство неспешно заполнялось просыпающимися горожанами. Все это напоминало декорации к советским фильмам о заграничной жизни, снятых где-нибудь в Прибалтике. Студенты невольно остановились, обозревая эту поистине кинематографическую картину.