Елена Бадалян - И целой жизни мало… (сборник)

Остановившись на пригорке, Виктор Иванович вышел из машины, едва прикрыв дверь.

Он шёл вперёд, не оглядываясь, а она ждала, что будет дальше.

«Инга, выходи, иди сюда!» Его голос раздался издали, она уже не могла видеть его из-за деревьев.

Когда она подошла, он протянул ей тёмную ветку, покрытую маленькими сиреневыми цветочками.

«Чуешь, весна скоро! Вот и багульник расцвёл».

Инга взяла осторожно, как будто боялась повредить цветы, поднесла ветку к лицу. Запах был терпкий, манящий, влекущий куда-то. Инга подняла глаза на Виктора Ивановича. Он смотрел на неё так, как будто пытался понять, о чём она думает, смотрел взглядом, в котором смешались и восторг, и безграничная тоска, и горькая нежность. Всё было в этом взгляде, и ей стало не по себе. Она почувствовала, как почва летит из-под ног – ещё секунда – и она просто потеряет возможность трезво соображать. Что-то сильное, влекущее было в этом взгляде, взгляде взрослого мужчины. Трудно сказать, сколько времени они стояли так, сжимая в руках ветку багульника. Он опомнился первым. «Пойдём, девочка, а то во мне проснётся зверь, а не человек».

Инга не могла сдвинуться с места. Она уже ничего не понимала из того, что происходило вокруг неё. «Я что-то сделала не так?» Голос её звучал испуганно и обиженно одновременно. Неожиданно он рассмеялся, да так задорно, что она улыбнулась в ответ.

«Всё так, всё так, это я медведь косолапый, не на свою грядку залез».

Всю обратную дорогу они молчали, и, только подъехав к дому и остановившись, Виктор Иванович резко развернул её за плечи и слегка прижал к себе. «Прошло время, прошло». Он говорил это скорее себе, чем ей, а она чувствовала, как слеза предательски катится по щеке и больно кололо слева.

Никита с волнением бросился к ним. Она не ответила на его вопросительный взгляд, вымыла руки, вернулась к столу. Она видела, как в коридоре Мария Степановна отчитывала мужа за опоздание, с неприязнью смотрела на расплывшиеся, осоловелые лица гостей и чувствовала душевную опустошённость и разочарованность. Виктор Иванович присел рядом, шутил, подливал вина, к которому она даже не притрагивалась, и временами смотрел так же внимательно, как будто старался запомнить каждую чёрточку её красивого лица…

…На свадьбе Инги и Никиты тоже было много гостей. Теперь уже Слава и Иринка постарались от души. Славик пыжился. Его распирала законная гордость: он готовился стать отцом через пару месяцев, и это придавало ему значительности. Среди криков «горько» громче всех звучал низковатый голос Виктора Ивановича. Он смотрел на неё всё так же внимательно, но подошёл лишь один раз, чтобы поздравить с законным браком. И тогда волнующий, терпкий, манящий запах багульника вспомнился ей – и сердце сорвалось в пропасть…

Тридцатилетие мужа Марина решила отпраздновать дома. Беготня по магазинам, продумывание меню, генеральная уборка квартиры, приглашение в стихах для каждого гостя – все эти хлопоты доставляли ей удовольствие. Хотелось сделать всё как можно лучше, чтобы порадовать Павла.

Торжество удалось на славу. Не один раз звучали тосты не только за именинника, но и за хозяйку дома, благодаря которой состоялся такой грандиозный праздник.

Марина чувствовала себя королевой. Ей казалось, что их с Павлом медовый месяц неожиданно повторился. Трёхлетняя дочурка гостит у родственников, а у них впереди целых два выходных.

Уже все разошлись. Остался только Лёвушка, старинный приятель мужа, с которым они ещё в школе учились. Лицо Павла просто лучилось от счастья, и Марина, украдкой глядя на него, ликовала. Прощаясь, Лёва хлопнул друга по плечу, галантно поцеловал руку хозяйке дома и, хитро улыбаясь, сказал:

– Я там для вас такой подарок приготовил, закачаешься! Сюрприз!

При этом он как-то странно захохотал и посмотрел на Марину.

Когда дверь за Лёвушкой закрылась, Марина повернулась к мужу:

– О чём это он?

Павлик пожал плечами:

– Ты что, Лёвку не знаешь? Вечно у него сюрпризы какие-то. Разберёмся. Иди-ка лучше ко мне, моя милая жёнушка. Всё было великолепно! Спасибо, родная.

Марина разулыбалась:

– Да ладно тебе, ерунда.

Павел, прилично захмелевший после праздника, продолжал наступать:

– Ну, ну, скромница моя!

Он крепко обнял жену:

– А теперь будем смотреть подарки!

– Может, завтра, Паша? Честно говоря, у меня были несколько иные планы.

Но Павел настаивал.

– Кто сегодня именинник? – с напускной строгостью произнёс он. – Будем делать так, как мне хочется. Кстати, что там Лёвка говорил про какой-то сюрприз?