Альбина Гумерова - Дамдых (сборник)

Венера дала ему диск с мультфильмами. Они вышли в большую комнату, и Венера вновь попыталась вытащить Амину.

– Мы не можем диск поставить. Амина, помоги нам!

– Я сам умею! – Мунир поставил диск и прыгнул на диван.

Венера присела возле двери, прижалась к ней щекой.

– Амина, девочка моя… – начала она тихо. – Я очень любила твою маму. У меня не было еще детей, Амина. А я уже лет пятнадцать их хочу. Меня никто не любил. И папа твой пока еще не любит…

Вдруг дверь резко открылась, и женщина, охнув, свалилась в детскую. Амина проворно перепрыгнула через Венеру и бросилась в кухню. Послышался лязг открывающейся духовки.

Вечером все собрались за столом. Ирек с удовольствием поедал капустный пирог. Амина слишком уж суетилась, а Венера медленно помешивала сахар в чае. Что-то неприятное в горле, важные несказанные слова не смывались чаем, не заедались пирогом.

– Кто первый в баню? – спросил Ирек. – Амина, Венера, вы? Или мы с Муниром?

Из закрытой банной двери слышался звук воды и алюминиевого таза. Венера нехотя раздевалась. Долго стояла в предбаннике. По ногам неприятно пробегал ветерок. Женщина не решалась войти в горячую баню, из которой, тяжело дыша, выползла Амина. Она с презрением взглянула на Венеру, которая успела прикрыть себя полотенцем. И, мгновенно поняв нелепость этого жеста, медленно опустила полотенце и нырнула в баню.

– Амина. Там холодно. Зайди, заболеешь, – крикнула Венера как можно строже.

Девочка вошла. Смочила мочалку в тазу, намылила ее и стала натирать себя, то и дело макая мочалку в воду. Вылила полбутылки шампуня. Пена разлетелась по стенам, по полу и по Венере. Она хотела потереть девочке спину, но Амина не далась, изо всех сил делая вид, будто она в бане одна. Тогда Венера решила оставить ее в покое. Взяла другой тазик, налила в него воды и собралась было мыть голову, как Амина схватила таз, разом опрокинула на себя и вышла. Венера ничего ей не сказала. Пусть перебесится, характер свой угомонит. Ведь это непросто – принять в своем доме чужую женщину. Пусть и мамину подругу.

Венера зачерпывала ковшом воду из бочки и лила на стены – смывала за Аминой пену. Потом уселась на скамью, прислонилась спиной к стене, вытянула ноги и легонько похлопала себя березовым веником. Зачем она здесь? Суфия разжалобила? История, которую она рассказала, не выходила из головы. Правда, что не человек выбирает, как ему жить. Бог уже за всех решил: кто, когда и с кем будет счастлив. И на какой срок. Резеде и Иреку выпало чуть больше десяти лет. Суфия и Шамиль только-только сблизились. И сколько им еще жить на земле? А Венере с Иреком сколько лет отпущено? И с Иреком ли?

Пышная женщина, которую зарисовал Шамиль простым карандашом, и была Венера – несостоявшаяся картина, чья-то непонятная беглая задумка. Набросали ее в сером цвете на желтоватом листе и на много лет забросили. Но вдруг наткнулись и решили в дело пустить.

Мужчину, потерявшего жену, называют вдовцом. Ребенка без родителей – сиротой. А женщину, у которой никогда не было детей, – как назвать? Венерой? А мать, которая похоронила детей, – Суфией? Такие тайны становятся явью всегда некстати: обрушивается на человека горькая правда самым нелепым образом. Человек начинает копаться в своем прошлом, причиняя боль себе и родным. А тайна Суфии обошла ее сына и рухнула на Венеру. Неужели для того, чтобы запереть ее здесь? С чужим мужиком и его детьми?..

– Эй, ты там нормально? – Кулак два раза стукнул в запотевшее окно. Венера вздрогнула. – Эй?

Через несколько мгновений Ирек вошел в баню. Венера быстро прикрылась веником. Ирек глядел на нее и почему-то обратил внимание на гладкий округлый лоб, который она всегда прикрывала челкой. Вдруг понял, что перед ним обнаженная женщина, и замер.

– А… где же ваш Сухарь? – от волнения произнесла Венера.

Ирек сглотнул:

– Пропал. На кладбище. В день похорон.

Ирек закрыл дверь и вплотную подошел к Венере, которая все еще прикрывалась веником.

– Выйди… пожалуйста… – прошептала Венера.

Ирек одним рывком сбросил куртку на пол, взмахнул руками и оказался без футболки. Прижал к себе Венеру. Рукоятка веника колола обоим грудь.

Казалось, Ирек задыхается, тонет и хватает влажную женщину, как бревно, случайно проплывающее мимо. Венере показалось, будто печь отделилась от стены, а пол под ногами поплыл. Вдруг Ирек резко отпустил ее и отступил. Венера во все глаза глядела на него.

– Не могу здесь, – сказал он и вышел.