Владимир Шапиро - По стопам маргинала. Роман

С первым же партнером Лора показала настоящее искусство исполнения аргентинского танго и сразу стала объектом всеобщего внимания. Оно немедленно вернуло ей прежнюю уверенность и желание покорять публику. Нашу героиню приглашали наперебой, ее одухотворенное личико мелькало в головокружительных поворотах, невероятные па поражали профессиональностью, а точеная фигурка в открытом сарафане под старину так игриво изгибалась, соревнуясь с длинной косой, что вызывала восторг. Сердца сынов Юга горели желанием прикоснуться к «барышне» в модных туфельках на полненьких ножках, как они прозвали ее между собой. Короче, танцевальный марафон Лоры закончился лишь тогда, когда по мегафону объявили антракт. В то время антракт часто использовался в таких учреждениях для проверки знаний с помощью Викторин. В данном случае иностранным слушателям Академии была дана возможность показать свои успехи в знании русского языка и литературы. За правильный ответ полагался недорогой приз. Пока «знатоки» гадали и спорили, ища правильный ответ, Лора с Диной направились в буфет.

Полная скучавшая буфетчица в золотых сережках с камешком смерила их недобрым взглядом – «опять сумочницы» – и отвернулась, намереваясь выйти; но была остановлена появлением полдюжины кавалеров за ними, пожелавших угостить компанейрас симпатикос – по-русски, симпатичные девушки. Один из них первым встал перед Лорой и с приятным акцентом вежливо спросил, что они хотят заказать. Получив скромный ответ, тут же обратился к порозовевшей даме в золотых сережках с камешком с просьбой исполнить вдвое больший заказ, чем хотели обе подружки. Кавалера звали Марио Санчес из Кубы. Двадцатилетний курсант Военной академии был сыном таможенного чиновника из Гаваны, до приезда в СССР получил образование в американском колледже, а в Москве готовился к военной карьере офицера Кубинской армии. Благодаря состоятельным родителям, он относительно быстро частным порядком освоил разговорный русский язык еще дома, в Москве закрепил на практике, в основном, общаясь с женским полом. Так и на этот раз Марио уверенно развлекал девушек и был безукоризнен в манерах. Лора лисичкой наблюдала за ним, когда принимала «дары» с соседних столов от его товарищей. Она благодарила поклонников, при этом бросала вызывающие взгляды в сторону Марио и смаковала приятное вкусное угощение. Однако он был на высоте положения и приветливо улыбался.

С первыми аккордами музыки все нетерпеливо направились к танцевальному залу, но Марио первым пригласил Лору, и все последующие музыкальные номера были только с ним. К концу вечера они уже многое знали друг о друге и были так увлечены общими разговорами, что вместе вышли на улицу. А после того как он остановил такси, приехали к дому Лоры. Марио представился ее маме и произвел впечатление; также на других членов клана Цимеров во время последующих посещений и знакомства с ними. Что, в общем-то, было не сложно: наши советские граждане, проживавшие в период «Железного занавеса» шестидесятых-восьмидесятых годов, мало что знали о людях с той, его закрытой для них, стороны. Поэтому жадно слушали и искренне верили, тому, что говорила о них пропаганда и приехавшие оттуда «лучшие друзья» страны, как например, посланцы революционной Кубы.

Рассказы Марио о традициях его народа, о бронзовых красавицах на песчаных океанских пляжах, об экзотической природе острова «Свободы» волновали их и сеяли надежду когда-нибудь увидеть все это воочию самим. Он говорил с характерным пафосом участника революционной борьбы с режимом диктатора Батисты, свергнутого правителя Кубы под руководством лидера Фиделя Кастро. Имя их «бородача» он произносил с особым восторгом. Также с почтением упоминал имя тогдашнего генерального секретаря ЦК КПСС Н. Хрущева, «лучшего друга» кубинцев в противостоянии попыткам военных кругов США свергнуть прокоммунистический режим Кастро и его команды, соучастников путча. Они надеялись еще потому, что жили в ожидании того, что, наконец, рухнет железный занавес после развенчания культа личности И. Сталина нашим Генсеком Хрущевым и вновь установятся нормальные отношения со всем миром, которые позволят посещать любую другую страну по своему выбору.

Наконец, верили «слову чести» офицера революционной армии, которое произносилось так безупречно, что вызывало ответное сердцебиение. Кто мог знать в то время, что пылкий курсант плохо разбирался, как в особенностях визового режима советского государства, согласно которому «выездными» был лишь ограниченный круг строго проверенных лиц; так и в тонкостях политической игры кубинского лидера. Под нажимом военной и экономической помощи со стороны СССР он превращал свою страну в сателлита коммунистического блока: стран Варшавского договора. Короче, в государство, формально независимое, но фактически подчиненное политической воле СССР; в страну, где были уничтожены остатки демократических свобод прежнего квазидемократического правительства Батисты.