Кирилл Новоженов - Дневники. Книга первая

– Что-то с Катейкой? – спросил он, а внутренний голос просто кричал «только скажите, что все нормально, с Катейкой все нормально».

– Катенька лежит в травматологии, – голос женщины стал срываться на плач, но она сдержалась и продолжила, – поехала домой на маршрутке, и на развязке машину выкинуло за ограждение. В полиции сказали, что колесо лопнуло, а я ей говорила, что лучше на автобусе, пусть дольше, но спокойней, – женщина не выдержала и зарыдала.

– Тёть Лин, Зае, ой Женьке, уже сказали?

– Да. Он сидит там, но его не пускают, а уйти, он не уйдет, сам знаешь этого упертого.

– Хорошо, теть Лин, все нормально будет. Катейка у вас просто мировая. Так, царапины небось. Лежит, симулирует.

– Ой, Кирюш, твоими бы словами… Прости, я на смене. Я позвоню, как что узнаю.

– Хорошо, тёть Лин. Обязательно звоните.

В трубке слышались гудки, а голова Кирыча уже варила.

– Маааааам, где мой халат?

До поступления, он честно два года убил на подготовку к меду, но, поработав лето санитаром и посмотрев на всю картину изнутри, передумал. Больничный белый халат остался как память.

– А что ты про него вспомнил.

– Катейка в аварию попала, а без халата не пустят.

Катейку в его семье знали и любили как дочь.

– Господи, сейчас найду

А в это время Кирыч уже звонил Женьке. Женька поднял трубку после третьего гудка.

– Жень, я в курсе, прыгай в машину и езжай ко мне.

– Зачем?

– Давай все вопросы по дороге?

– Хорошо.

Кирыч отчетливо представил, как медведеподобный залезает в свою зеленую десятку, подбрасывает в руке ключ, ловит его и, тряхнув головой, заводит машину.

«Раз, два, отсыпной, выходной, раз, два, отсыпной, выходной, раз, два… Два мать его… ДВА!». Палец проскакал по календарю отсчитывая дни, если ошибки не было, а ее не было, считать то он еще не разучился, то на приемном дежурил Сергеич. Мужик, повидавший многое на своем пути. Врач от бога, как его называли медсестры.

«С Сергеичем можно договориться, лишь бы Женька не лез», – ход мыслей вернулся в привычное русло.

– Маааам, так что там с халатом?

– В пакет уже положила на коридоре, а Катюшке может чего собрать?

– Ма, – в его голосе звучали нотки раздражения, – ее только привезли, пока осмотрят, диагноз поставят… Не дадут ничего передать, чего как маленькая-то?

– Да иди уже, врач-самоучка. Привет от нас передавай и пусть приходит, как выпишется, а вообще, сама зайду.

– Хорошо, передам.

Засунув ноги в кроссовки и схватив пакет, Кирыч вылетел в подъезд и, перескакивая через две ступеньки, вылетел во двор. Женька уже нервно смотрел на дверь, будто спрашивая: «Какого хрена так долго?».

– Давай обратно в больницу к приемному и там молчи. Понял?

Медведь кивнул. По нему было видно, что сейчас творится в его душе. Там непонятно в каком состоянии лежит Катейка, а мелкий дрищ им еще командует.

Машина плавно затормозила у приемного покоя, и Кирыч посмотрел на часы.

– Ждем. Если через десять минут не выйдет, значит, не получится.

Тик-так, тик-так, тик-так… стрелка часов на руке Кирыча как будто издевалась и перепрыгивала на следующее деление вдвое медленнее, чем до этого. Ровно в 20:30 двери приемного открылись, и вышел мужчина в хирургической одежде. Вынул сигарету, постучал фильтром об пачку и неторопливо закурил.

– Еще минуты две, – ответил Кирыч на немой вопрос Женьки.

Вздох вселенского терпения был ему наградой. Врач уже почти докурил, когда Кирыч вылез из машины и подошел к нему.

– Здравствуйте, Михаил Сергеич, как сменка? Тяжелых много?

– Ааааа, предатель явился. Да вроде спокойно, но сам знаешь, – Сергеич суеверно сплюнул и вздохнув спросил, – И с чем тебя занесло? Или проведать старика зашел? Не поверю.

– Катейку в травму сегодня привезли, думал, разрешите глянуть как она, спать ведь не лягу, – как на духу выпалил Кирыч и стал ждать.

Сергеич медленно достал вторую сигарету, покрутил ее и, жадно раскурив, хмыкнул своим мыслям.

– Девушку значит, проведать… Ну-ну… Сам знаешь, если не пустили, значит нельзя…

– Знаю, но курить, тоже нельзя, вредно же.

– Поучи меня еще. Там ведь халат нужно… бахилы… травма все же.

– Халат в пакете, бахилы у лифта возьму в коробке.

– Подготовился, чертяка.

– Не без этого…

Сергеич довольно хмыкнул. Он не любил, когда с ним юлят, а Кирыч, хоть и огорчил его, отказавшись поступать в мед, ему нравился.

– Беги Ромео, десять минут.

– Михаил Сергеевич, мне не одному надо… Ромео в машине сидит.