Мария Гарзийо - Однажды на Кипре

Ее отец был отпрыском очень уважаемого семейства, родовые корни которого уходили в глубокую древность. Отец всегда гордился своим происхождением. Однако, будучи вальяжным, апатичным и непредприимчивым, достойную финансовую платформу семье он обеспечить не смог. Когда на горизонте появился некий Вуттон, 35-летный бизнесмен с приличным состоянием, и изъявил желание связать себя узами брака с молоденькой Маргарет, ее отец, не раздумывая, дал согласие. Мнения самой девушки в предсвадебном переполохе так никто и не спросил. Иногда Маргарет задавала себе вопрос – была ли она счастлива все 26 лет замужества, и никогда не находила ответа. Муж всегда был очень вежлив с ней. Он обеспечивал ее, выполнял все разумные желания. Ей абсолютно не в чем было его упрекнуть. У нее было все. Кроме одной мелочи – любви.

Маргарет отпила глоток из принесенного официантом бокала.

Еще был Чарли. Чудесный мальчик, которого Джордж, как всегда, вежливо и учтиво, повесил ей на шею. Ей было около тридцати, когда в доме неожиданно появился десятилетний мальчуган с ясными карими глазами и скверным характером. Джордж так ей толком и не объяснил, что за женщина родила ему этого ребенка, и куда она потом делась. Маргарет не спрашивала. У нее самой после трех выкидышей не могло быть детей. Она всегда старалась относиться к Чарли как к собственному сыну, но, не смотря на ее усилия, невидимый барьер между ними за все годы совместного существования так и не исчез. Смерть Джорджа немного покачнула этот барьер. Общее горе сблизило их. Чарльз даже неожиданно решил уехать с ней на Кипр. Изначально планировалось, что он организует на теплом острове какой-нибудь более ли менее прибыльный бизнес. Но время шло, а никаких шагов в указанном направлении состоятельный наследник не делал. Он только веселился напропалую, пропадал ночами на пляжных вечеринках, и проводил массу времени в обществе яркой черноглазой гречанки Деметры. Маргарет поворчала немного в начале, но вскоре пьянящий кипрский воздух проник и в ее организм. К своему удивлению и стыду она в свои сорок восемь лет впервые испытала настоящую страсть.

Затерявшись в лабиринте воспоминаний, Маргарет не заметила, как подали главное блюдо. Поджаренный на углях осьминог издавал умопомрачительный запах. Она взялась было за вилку и нож, но приборы выскользнули из сделавшихся внезапно непослушными пальцев. Она скорее почувствовала, чем увидела его . Он приблизился к барной стойке в сопровождении какого-то мужчины и весело приветствовал бармена. Ее ухо различило уже хорошо знакомое «τι κάνεις?» Сердце взлетело вверх, словно прыгун на батуте. Застряло где-то в горле. Она сделала больший глоток вина, пытаясь протолкнуть его обратно. Да, что же она так нервничает! Прямо как влюбленная школьница! Этот горячий румянец, стремительно расползающийся по щеками и шее, совсем не к месту. Не говоря уже о взопревших ладонях. И локон этот противный, кажется, опять, своевольно вырвавшись на свободу, провис не там где надо! Отрывки взволнованных мыслей вспорхнули в ее сознании как стайка испуганных мотыльков. И тут он оглянулся. Мотыльки замерли. Его игривый уверенный взгляд столкнулся с ее робким и трепещущим, выбив маленькую, заметную лишь им одним, искру. У него были совершенно невообразимые глаза. Темные, глубокие, плещущиеся на поверхности весельем и переливающиеся яркими вспышками страсти. Приглядевшись, за этими обманчивыми огоньками на глубине черного омута можно было угадать размытые очертания опасности. Отделившись от радужной оболочки, горячий язычок пламени метнулся смертоносным снарядом в безвольно застывшую в ожидании своей участи Маргарет и сразил ее наповал, опустошив черепную коробку и лишив сил сопротивляться. Оставшийся неповрежденным опустевший каркас продолжал зачарованно пялиться на коварного василиска. Осьминог напомнил о себе, выпустив очередную порцию ласкающего ноздри аромата. Миссис Вуттон заставила себя отлепить приставший намертво к физиономии киприота взгляд и перенести его на заскучавший морепродукт. Ей, кажется, даже удалось, оценить по достоинству отменный вкус блюда.

– Хелло, мадам.

Он возник прямо перед ней как черт из табакерки. Жгучие смеющиеся глаза в долю секунды вновь превратили ее в беззащитную пленницу своей воли.

– Я менеджер отеля. Мне приятно познакомиться с нашей постоянной клиенткой. Это большая честь…

Он говорил по-английски грамматически правильно, но с ярко выраженным акцентом, который, впрочем, не портил его речь, а наоборот придавал ей своеобразный шарм. Маргарет не вслушивалась в слова, ей достаточно было волшебной музыки его голоса. Исходящие от него мужские флюиды кружили ей голову и пьянили сильнее вина.

Читать дальше