Александр Танк - Летописец

Голоса женщин остались далеко позади, когда перед ними показалась водная гладь. Сопровождавший его мужчина почтительно поклонился, показывая, что они достигли цели своего путешествия.

Актеон огляделся. Вокруг никого не было. Он вошёл в тень дерева, с облегчением скинул с плеч рюкзак, сел на траву и начал развязывать шнурки на кроссовках. Шнурки торчали колом от долгого скитания по дорогам в жару и в дождь, они покрылись толстым слоем грязи. Актеон попытался развязать шнурок, но тот порвался в его руках, второй тоже не выдержал времени. Худой мужчина с удивлением смотрел на то, что было когда-то шнурками. Актеон неожиданно рассмеялся, хрипло и неумело. За последние годы он забыл, как это – смеяться. Худой мужчина смотрел с недоумением теперь на самого Актеона и не понимал, почему тот смеётся.

Актеон снял кроссовки и поднялся. Его ступни были неестественно белы по сравнению с загоревшими руками и лицом. Актеон сделал несколько шагов по траве, наслаждаясь её прохладой, и скинул с себя грязную одежду. Лёгкий ветерок коснулся уставшего тела. Молодой человек на минуту закрыл глаза, а затем, весело крикнув, бросился в воду.

Молодой человек плескался в прозрачной воде и радовался, как ребёнок. Он хорошо плавал с детства. Отец считал, что каждый мужчина должен уметь плавать. А ещё он говорил, что мужчина должен уметь постоять за себя. Вот почему он отдал Актеона в секцию греко-римской борьбы. Картинки из детства мелькали в голове Актеона цветным калейдоскопом. Вот он пытается плыть, изо всех сил гребя руками и ногами, а сильные руки отца держат мальчика снизу. Но вдруг отец опускает руки. У мальчика начинается паника – ведь он остался без опоры! Но отец твёрдо говорит: «Плыви! Ты умеешь!» И Актеон поплыл…

«Господи! Как давно это было!» – с горечью подумал молодой человек. Воспоминания детства разбередили его душу. Он резко встал, ощутив под ногами мягкий песок, и тряхнул головой. Капли воды фонтаном разлетелись, сверкнув на солнце тысячами маленьких бриллиантов.

Актеон, не торопясь, вышел на берег, подошёл к дереву, в тени которого лежала его грязная одежда. Он поморщился: надевать её после купания совсем не хотелось. И вдруг в руках худого мужчины, как у фокусника, появился отрезок длинной ткани и сандалии. Он протянул всё Актеону.

– Спасибо! – обрадованно произнёс молодой человек на английском.

«Уверен, что ты понимаешь», – вдруг подумал Актеон, глядя в глаза слуге. Но лицо индуса было непроницаемо.

– Я готов, – сказал молодой человек и махнул в сторону, откуда они пришли несколько минут назад. Мужчина молча повернулся и зашагал по тропинке, едва заметной среди густой листвы кустов и лиан, опутавших деревья. Актеон поспешил за ним…

Вечер прошёл в «приятной беседе»; беседой её можно было назвать лишь потому, что переводчицей в ней была прелестная дочь хозяина. Она «вела» разговор двух мужчин – своего отца и Актеона, периодически бросая несмелые взгляды на гостя. За столом прислуживал второй слуга, совсем ещё мальчик. Он подливал вино в бокалы, делая это быстро и почти незаметно. Сам ужин был скромным, но очень вкусным. Актеон наслаждался едой и обществом прекрасной дочери хозяина. А ещё он наслаждался чистой одеждой и новыми сандалиями. Всё это ему преподнёс хозяин дома. Актеон был растроган щедростью приютивших его людей, ведь, как он уже понял, они не были богатыми.

В какой-то момент слуга вышел, а вернувшись, что-то прошептал на ухо хозяину. По лицу старика пробежала еле заметная тень недовольства. Он поднялся, попросил прощения у Актеона и удалился вместе со слугой.

В комнате наступило тягостное молчание. Девушка, опустив глаза, сидела не шелохнувшись. В тишине раздался голос Актеона:

– Где ты выучила английский? – спросил он.

– Я ходила в школу, – ответила девушка.

– Странно… я не увидел в деревне школы, – с удивлением заметил молодой человек. После купания он, проходя по деревне, успел окинуть взглядом немногочисленные строения. Всюду стояли хижины, старые и не очень. Но это были жилые дома.

– Много лет назад к нам в деревню пришёл человек, – голос девушки звучал, тихо и нежно. Актеон вдруг, почувствовал, как его сердце постепенно оттаивает. Душа настолько истомилась от скитаний, от тягостных раздумий о человеческом несовершенстве, что он вдруг остро ощутил то, что давно искал – умиротворение.

«Вот оно! – подумал Актеон. – Обычные люди, которым неведомы ложь, обман, предательство. Цивилизация ломает нас. Она несёт гибель всему человеческому, что есть в нас, и возвращает в состояние первобытных обезьян!»