Марина Кротова - Волшебный шар, или Ключ от будущего

Утром мне пришлось писать сочинение быстрыми темпами. Я написала, что хотела бы стать переводчиком и ездить по странам, помогая людям понимать друг друга. За работу получила оценки 5/5. Но мысли мои тогда были заняты переживаниями о нём, о моём Вадике. Впереди предстояли каникулы, а значит, я не могла видеть его целое лето! Наша классная сказала, что летом он будет работать в ремонтной бригаде, а не поедет в трудовой лагерь! Лето предстояло провести без него, поэтому мне было очень-очень обидно!

На следующий день, когда нам объявляли годовые оценки, я пришла в школу нарядной, и мне показалось, что Вадик несколько раз бросал в мою сторону грустные взгляды. Я и запомнила одни глаза, голубые, выразительные… А потом я совершила и вовсе необдуманный поступок: с отчаяния написала письмо, письмо ему (незадолго до этого в классном журнале я вычитала его адрес). Писем с признаниями я ещё никогда и никому не писала! На конверте я не поставила обратного адреса. Я ни в чём его не упрекала и не указала своего имени. Ведь, как это ни странно, он не обязан любить меня… Долго раздумывала, писать ли мне три заветных слова. И в конце концов не выдержала, написала: «Я люблю тебя». А когда я опустила письмо в ящик, мне стало не по себе… Теперь не было обратного пути, письмо нельзя вернуть, а в нём такие слова…

Вечером того дня я вспомнила про свою странную находку. Закрывшись в комнате, достала из стола коробочку от леденцов. Открыла – красивый полупрозрачный шарик был на месте… Положила его на ладошку и невольно залюбовалась его таинственным зеленоватым оттенком. Сказочный! Он как будто переливается, искрится… Это напоминает озорные искорки в глазах у Вадима, когда он в хорошем настроении.. Я опять вспомнила про Вадима и про письмо, которое ему написала. Но как Вадим? Может он уже прочитал моё наивное послание? Чувство досады от предстоящего расставания на целое лето вспыхнуло с новой силой…

Внезапно что-то произошло, шарик на ладошке словно ожил и начал светиться изнутри мягким белым светом. Я замерла, продолжая в упор смотреть на него. Вдруг на шаре образовалось подобие экрана. Невероятно, но на этом экране появилось изображение, словно шло какое-то кино! Я всмотрелась…

Большой белый зал, ярко освещённый светильниками на потолке, вдоль стен в четыре этажа такие же белые полки, уставленные какими-то бесчисленными экранами. По залу ходят люди, останавливаясь время от времени рядом с тем или иным экраном, внимательно рассматривают приклеенные к полкам бумажные бирочки, вероятно ценники. У стены, за белой, как и вся комната, стойкой – мужчина лет тридцати пяти в чёрных брюках и синей рубашке… Тёмно-русые, коротко стриженные волосы щетинятся непокорным ёжиком на макушке, виски слегка припорошила ранняя седина. На рубашке мужчины с левой стороны видна маленькая бирочка с какой-то надписью. Мужчина пристально наблюдает за толстой тёткой в красной кофте, остановившейся у одной полки. Пацан лет двенадцати с такими же пухлыми как у неё щеками радостно тычет тётку в бок, кивая на большой плоский экран.

«Тёма, зачем тебе такой? Ты посмотри на цену!» – восклицает красная кофта, а пацан обиженно надувает губы.

Мужчина быстрыми шагами направляется к ним:

– Отличный выбор! Вам оформить кредит? – старается учтиво улыбаться он, но в его натужной улыбке прослеживается плохая игра.

Внезапно откуда-то из кармана его брюк раздаётся мелодия.

– Извините! – обращается он к женщине, тянет руку в брючный карман и достаёт оттуда небольшой прямоугольный предмет.

– Алё! – подносит он прибор к уху и отворачивается от покупательницы. Теперь его лицо направлено прямо в мою сторону. – Зарплату? Нет, не дали, – он старается говорить приглушенно. – Я знаю, что нужно собирать её в школу… Что-нибудь придумаю… – мужчина поднимает голову и тоскливо, невидящими глазами, смотрит вдаль. Глаза у него голубые, на лице слегка видны веснушки…

Тут в моём сердце что-то дрогнуло… Я внимательно всмотрелась в маленькую табличку-бирочку, прикреплённую к его рубашке: мелкий шрифт совсем не разобрать, но одно слово написано крупнее, кажется.. Да, ужасно знакомое сочетание букв… Написано имя «Вадим».

– Маша! – мама зовет меня из кухни, и я возвращаюсь в реальность. Шарик на ладошке словно выдыхается, медленно угасает и совсем перестает светиться, становясь снова прозрачным и зеленоватым. Потрясённая, я опять кладу его в коробочку и прячу в стол. Дверцу стола закрываю на ключик, а ключик сую за книжки на полочку.