Коля Александрович - Войны Кофе и Чая. Книга 1. Рудная Гора

Раньше ты думал, что «Вояж, вояж…» это что-то такое легкое, романтичное. Что-то о путешествиях, о туризме. Что- то о курортных романах. А тут неожиданно у тебя наклёвывается совсем другой роман. Роман со смертью. И интригующая прелюдия романа в самом разгаре. И этот туман, и эта песня, и эта лодка, и эта тачка, и эта певица, и этот мужик, чьё имя начинается на букву Х, – это уже и есть предварительные ласки. И это точно не морское побережье. Не Рижское взморье, не Анталья, не курорты Средиземноморья, и не пляжи Санта Моники. Это река с именем на букву С., и вы плывете не вдоль, а поперёк… И цель уже близка. «Вояж, вояж…»

И твой мешок с добычей, и руки по локоть в крови, и этот неистребимый блеск алчности в глазах, который не погасить и всем золотом мира, и который вопит: «ещё», «ещё» и будут там главным пропуском в ту или иную дверь. А их, как известно, всего лишь две. Выбор-то небольшой.

И встретит тебя там апостол Пётр, посмотрит тебе в глаза секунды три-четыре, окинет взором твою фигуру, а ты весь такой потный, окровавленный, с дурацким мешком в руках… И в глазах такая муть… В общем, «красавелло…»

И подумает Пётр —

А ещё подумает Петр – как же они любят чужое… Так чужое манит, что готовы и жизнь свою за это положить и душу свою бессмертную на кон поставить…

И стоит ему это подумать, как чик и ты уже в котле с кипятком варишься, и черти вокруг котла суетятся, всё норовят дровишек в огонь подбросить.

Душу на кон ставил? Ты её проиграл. Автоматически. И неизбежно. Причём сразу. В момент ставки.

Это сколько же котлов требуется, чтобы охватить, так сказать, весь контингент окровавленных, потных…, с мутным взором, с тяжестью в груди от булыжников за пазухой…?

Бездушных. (Поставивших душу на кон и проигравших её за понюшку табака).

Это прям возврат в советские времена. Объявление.

«Заводу по производству котлов требуются…»

И, хренакс! список из восьмидесяти девяти пунктов! Судя по объявлению, тогда люди были нужны фабрикам и заводам. А сейчас никто не нужен никому. Сейчас котлы все импортные… Вместо того, чтобы любить, творить, созидать, изобретать, лечить, сочинять музыку, писать стихи, (на крайний случай, хотя бы прозу), танцевать, рисовать, строить, ваять, учить детей, преодолевать преграды, создавать духовные и материальные бриллианты, будущие клиенты ада всю свою короткую жизнь тащатся куда-то очень далеко или не очень далеко с единственной примитивной целью – Уничтожить.

Всё.

Что.

Стоит.

На.

Их.

Пути.

Мудрец учил их радоваться жизни. Глупцы. Они выбрали смерть. Короче.

– Ваши не пляшут…, – вкрадчиво заметил Марис Лиепа, обращаясь к персам.

– Не верю! – категорично нагрубил персам

Станиславский.

– Щенки, – коротко и презрительно бросил персам Михаил Боярский. Вот такой расклад дали уважаемые эксперты этой ситуации. Всего лишь несколько коротких слов авторитетных людей. И вот уже шансы персов не два к трём, а два к трёмстам.

Спартанцы рубят мечами, мечут пращами, пронзают копьями, стрелами, дротиками, орут что-то нелитературное, возможно, даже нелицеприятное, бьют щитами, ногами, кулаками, испепеляют взглядами, грызут зубами, плюют харчками, а персы падают, падают, падают… И пока персы падают, Спарта живёт.

Вглядевшись в эти спартанские лица, видя какой ненавистью обезображены их черты и каким огнём страсти кипят их глаза, начинаешь осознавать, что может быть и не так неуместна огромная оскорбительная надпись на самой высокой скале, нависающей над тропой битвы, сделанная каким-то «романтичным» граффити сочувствующем Спарте о том, что —

«Наши мечи, щиты и копья могут сломаться о ваши тупые головы. У нас может закончиться запас стрел и дротиков. Но харчков у нас на всю „Персию“ хватит! Янки гоу хоум!! Смерть пиндосам!!!»

Леонид и К.

Надпись сделана на чистом русском языке.

Да, похоже, мы на верном пути, эти трое – спартанцы. А раз так – Спарта рубит. В смысле Спарта – рулит.

Впрочем, чего гадать, нам точно известно – это были блондин и два брюнета. А еще точнее – русский, грек и китаец. Известно также, что они не граждане Спарты. Они не герои Рима, Карфагена, Сиракуз.

– Возможно, они вообще не герои .