Любовь Гвоздилина - Девочка в разных ботинках

Я помню еще несколько своих «учеников», но весь перечень может затянуться. «Класс», как правило, состоял из трех-пяти персонажей. Я брала в руки книжку, карандаш вместо указки, что-то диктовала ученикам и водила перед ними карандашом, показывая, что надо записывать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Это сказал Андрей Кончаловский в одном из своих интервью, но, возможно, он кого-то цитировал.

Н.В.Гоголь назвал «историческим человеком» одного из героев своей поэмы «Мертвые души» – помещика Ноздрева. Именно потому, что тот постоянно попадал в какие-то истории.

В нашей коммуналке не было ванны, поэтому на помывку все ходили в Палашевские бани. И меня туда водили, когда я подросла и перестала умещаться в своей оцинкованной ванночке. А ванночка, как и красивая немецкая коляска бежевого цвета, дожила до рождения моей сестры.

А сейчас я уже и не вспомню, когда в последний раз 31 октября в Москве были сугробы. Изменение климата налицо, и у меня есть свой «градусник» для этого случая.

На самом деле, Шалтай-Болтай появляется во второй книге Льюиса Кэрролла – «Алиса в Зазеркалье». Но у меня обе книги были в одном издании, и поскольку любимой все-таки была первая – «Приключения Алисы в Стране Чудес», я привожу это название.

У моего «одеяния» был еще один вариант – я привязывала сорок как банты на ленту. Тоже было красиво, но уже без браслета, да и сороки стягивали ленту с головы, приходилось ее все время поправлять.

Мамино экзотическое отчество осталось только в документах – в жизни ее всегда звали Зинаидой Андреевной.

Бабушка, как это принято говорить, «вырастила» нас с сестрой – мы никогда не ходили ни в ясли, ни в сад.

Бабушка в трудной ситуации всегда укрывала или укутывала – платком, полами своей одежды, одеялом. И всегда помогало – уходил страх, боль, обида.

Бабушка рассказывала, как я, лежа в коляске, пугала прохожих, басовито и четко давая ей указания: «Не надо туда. Домой иди». Прохожие вздрагивали, оборачивались, и бабушка сокрушалась: «Вот напасть, ей богу, – в пеленках же еще, откуда что берется? Прямо перед людями неудобно».

Тетя Настя (Анастасия Павловна Моргунова) – бабушкина младшая сестра, тихая и незаметная, особенно рядом с бабушкой. У нее не было своей семьи, и она часто приезжала к нам в гости.