Дарья Рагулина - Думай о хорошем

Ах, опять отвлеклась! Так вот, завидев крышу своего дома, я прибавила шагу, но буквально шагах в двадцати от дома поубавила темп, потому что у моих ворот стояла незнакомая девушка и нажимала пальчиком на кнопку звонка. Я растерянно пошла медленнее, на ходу соображая, может ли она знать, как выглядит хозяйка дома. Или можно пройти дальше по улице, делая вид, что я не отсюда, а потом вернуться, когда у ворот станет безопасно.

– Здравствуйте, Серафима! Я Вероника, ваша новая соседка! Видела вас утром в окно, но вы спешили, не стала вас отвлекать!

Девушка с такой счастливой улыбкой поспешила ко мне, что я всё поняла – мне от нее не спастись, сейчас она напросится ко мне для знакомства, а потом потащит к себе показывать дом, рассказывать, откуда она и как она рада, что будет жить в таком хорошем районе. На вид Веронике было примерно столько же, сколько и мне. Очень аккуратная, опрятная, одета просто, но очень дорого – сам стиль одежды, фактура ткани, ненавязчивость цветов говорили о толщине кошелька данной особы. Но вот именно этот факт меня очень порадовал, потому что такой стиль одежды куда более симпатичен, чем бриллианты в три ряда и вечерние платья вместо повседневной одежды – чтобы все знали, «какая я богатая». В завершение своего секундного оценивающего монолога в голове я вдруг подумала о том, что у меня промокли ноги и я сейчас буду оставлять отвратительные мокрые пятна на полу, а она будет это видеть. Захотелось выть в голос, даже голова закружилась, но где-то внутри я решила себя успокоить: «Все будет нормально, видно же, что девушка адекватная, она поймет, что я не готова к гостям».

– Добрый вечер, Вероника, очень приятно. В каком из домов вы теперь живете?

– Вот в этом, прямо напротив. – Она указала рукой на красивый особняк напротив моего, который пустовал уже больше года. – Я переехала буквально вчера, муж работает в Европе, а все мои родные тут, вот решили, что я буду жить ближе к ним, а он несколько лет помотается, а потом, когда все устроится, переберется в Россию насовсем. Вы, наверно, устали с работы, не буду вас отвлекать, просто хотела познакомиться. Мы одно время в Америке жили, там привыкла знакомиться с соседями.

Вероника засмеялась – легкий такой смех, добрый. Услышав всё сказанное ею, я ощутила неловкость за те плохие мысли, которые посетили меня, когда я её увидела, поэтому я тоже поспешила улыбнуться:

– Молодец, что познакомилась, ты что, сейчас одна в этом большом доме?

– Ага, мама сегодня уже была, муж улетел сразу, как договор купли-продажи заключили, подружки детства, конечно, рады, что я вернулась, но ведь все замужние, кто-то с детьми уже, часто не будут, наверно, приезжать. Не переживай, я и в Испании одна дома постоянно была, занимаюсь дистанционным обучением детей, так что не совсем скучно.

Я не поверила сама себе. Но мои губы произнесли:

– Забегай в любое время, только предварительно звони. Или в звонок звони так, чтоб я поняла, что свои: три коротких, два длинных.

Вероника просияла, ее карие большие глаза одарили меня волной благодарности, а затем она посмотрела очень внимательно, даже изучающе как-то:

– Я зайду на днях, ближе к выходным, чтобы не сильно напрягать тебя.

Она протянула мне раскрытую ладонь. Жест для рукопожатия, а мне, оттого что она оказалась неназойливой, уже расцеловать ее хотелось! Я крепко пожала ее ладонь, пожелала ей хорошего дня и радостная вошла в свой двор, а затем в дом.

Хорошо быть дома. Дома все люди становятся собой. Очень жаль, что мир пришел к такому моменту, где люди зачастую перестают быть собой, а ведь они это не из эгоизма делают, а из самозащиты. Не знаю почему, но вообще я – человеколюб, я прекрасно понимаю мотивы людей и за это люблю их. Звучит, наверно, очень пафосно, но это именно так.

Вот зачем, например, моя коллега Любочка делает вид, что она красивее, чем она есть, и изображает характер надменной девицы, к которой очень трудно подобрать ключик? Да ведь очень просто всё: ей когда-то кто-то сказал, что такие девушки нравятся парням, и она поверила. А ведь мы становимся тем, во что верим. Многие люди стараются выглядеть лучше, чем они есть, хотя лучше бы не старались выглядеть, а старались быть, но ведь если в голове уже сидит это зерно и корни его крепки, то сложно переменить мировоззрение личности. Есть у этого всего и другая сторона: когда действительно одаренные люди, которые должны заявлять о себе миру, наоборот, закрывают свое величие, позволяют себя победить, потому что одаренность их – родная сестра скромности, и они не умеют иначе. Да даже я: на работе я начальник отдела, успешная, талантливая, деловая. С Тимофеем я еще интереснее: могу кокетничать, могу заигрывать с ним, могу элегантно сопровождать его на торжестве, могу будоражить его в постели, могу вести с ним глубокомысленные беседы, разной могу быть. Но вот только дома я становлюсь собой. А что значит собой? Я надеваю домашние шорты и майку, скручиваю волосы в высокий пучок на макушке, включаю музыку и пританцовываю, пока готовлю, включаю интересный фильм и, завернувшись в большой халат, поедаю фрукты или мороженое и попутно переписываюсь с друзьями в социальных сетях. Под мелодрамы я благополучно лью слезы, а над комедиями заливаюсь смехом.